- Ричи, милый, ты меня обижаешь, обзывая сплетницей.
- Правда, милая, не может быть обидной тем более для такой ядовитой кобры, как ты!
- Судя по портретам в вашем семейном поместье, то твой покойный отец и твой дядя действительно одно лицо. Также как и твой покойный братец, все голубоглазые блондины, - спустя несколько секунд полного молчания, добавила маркиза. – А вот твой покойный дед не имел никакого сходства с обоими его сыновьями, так поговаривают. Возможно, ему следовало лишить наследства обоих. Почему-то мне кажется, что твоя покойная бабка наставляла своему мужу рога не единожды.
- С этой точки зрения ты полностью права, София, - согласился Ричард с любовницей. – Братья Гарольд и Бертольд пошли в материнскую линию. Но все-таки я не согласен с тобою с тем, что касается измены герцогини Эштон. В этом ты не права. В этом вопросе ты судишь, наверное, по себе.
- Герцог Эштон, на что вы намекаете?! – надула обиженно свои пухлые губки маркиза Ботем, сделав такую гримасу, от которой Ричарду захотелось смеяться, но он удержал свои порывы, чтобы еще больше не ранить чувства достоинства бедной женщины. Он хотел ей хорошенько истолковать, на что он намекает, но маркиза опередила его, с великим возмущением высказав все, что думает.
- Ричи, дорогой, ты, наверное, забыл, каким страшным и старым был мой муж. Такому не грех наставить рога. А вот твой дед слыл красавцем. Как такому можно было изменять?!
- Да, такому писаному красавцу нельзя было изменять. Это он изменял моей бабке, с кем попало, и где попало. Он сеял бастардов, куда не шел. У меня незаконнорожденных сестер и братьев, которых я в глаза не видел, больше, чем перчаток. А их у меня немало, кстати.
- Слышала, что твоя бабка не одной твоей дедовой шлюхе глаза выцарапала.
- Да, в этом ты осведомлена хорошо. Только вот я все равно уверен, что мой отец и дядя являются настоящими сыновьями моему деду. Ты что ли не видела портрет моего деда?
- В галерее я его не нашла.
- Странно. Потому что он весит на самом видном месте. Не заметить такого статного и импозантного красавца - уму непостижимо! Да еще такой сластолюбивой кокетке, как ты. Очень странно.
- Милый, на самом видном месте висит твой портрет. И это ты там самый статный и импозантный красавец! Это от твоей неземной красоты я не могла оторвать глаз.
- Ах, лисица, ты лисица, София! – закивал пальцем герцог, кивая головой. Потом он вытащил из кармана круглый предмет и, открыв его, подал женщине. – Не этот ли портрет ты видела в галерее?
- Ну, я же говорю – красавчик из красавчиков! – молвила маркиза, взглянув на картинку, удерживая протянутую вещь в руке. - Правда, мне не нужны никакие портреты. Я могу любоваться этим мужчиной воочию каждую секунду. Я самая счастливая женщина на свете, ведь этот мужчина принадлежит мне, - добавила она, нежным взглядом обводя лицо своего любовника, который от таких слов замер, обдумывая их значение.
И после секундного раздумья он бросил гневно:
- Я никому не принадлежу, маркиза Ботем!
- Но Ричи, я думала, что мы теперь неразлучны, что мы принадлежим друг другу, - надув губки, залепетала женщина.
- Не тешь себя глупыми иллюзиями. Больнее будет, когда придет время нам расстаться.
- Такое время никогда не настанет! – гневно молвила София. – Я этого не допущу, любимый. Я тебя слишком люблю. Ты ведь знаешь.
- Ты любишь не меня. Ты любишь мой титул, мое положение в обществе, мое состояние, мое лицо и тело.… и то что находиться ниже пояса.
- А как можно не любить то, что дарит такое удовольствие!? – страстно бросила София, сперва облизав губы, а потом и прикусив нижнюю губку острыми, белыми зубками. Она так томно закатила глаза, при этом сладко вздохнув, вспоминая моменты ее близости с этим незабываемым и несравнимым ни с кем мужчиной. Ее элегантная ручка потянулась к мужскому паху и еще секунда, и она бы легла на то место, о котором она так томно вздыхала, если бы герцог не перехватил маленькую ладошку на полпути к желаемому месту.
- Прекрати. Ты когда-либо можешь насытиться?! – гневно бросил Ричард.