Взоры всех присутствующих обратились на малыша, который был одет в слишком большую накидку и головной убор, скатившийся ему на лицо, из-за которого, однако, проглядывали два черных уголька. В них читался страх и интерес. Ричард сразу узнал того мальчика, которого видел всего час назад в деревне. Сердце мужчины стало сильнее биться из-за внезапного волнения, охватившего его. Слишком похожим он был на него. И это также заметили и другие. Их сходство настолько бросалось в глаза, что даже не мешала этому шапка, из-под которой виднелись черные волосы.
- Кто этот мальчик? – задала вопрос маркиза Ботем, которая молча наблюдала за семейной идиллией, но увидев малыша, как две капли воды похожего на ее любовника, она не удержалась и начала возмущаться. – Это еще один твой бастард, которого ты прятал в этой глуши от меня?! Да, дорогой?! Поэтому ты сюда так рвался приехать, невзирая на расстояние и жуткие морозы?!
Слова женщины заставили Ричарда понять неизбежную правду.
- Кто твоя мама, парень? – спросил герцог Эштон, пребывая в шоковом состоянии, не веря, что перед ним стоял еще его один сын, которого он так неожиданно встретил.
- Робби не может быть вашим сыном, отец, - вмешался Джон. – У него есть родной папа. Он сын местного священника.
- Который, однако, на него совсем не похож? Да?
- Это еще ничего не доказывает. Вот, я совсем на вас не похож. Но все же прихожусь вам родным сыном. К моему глубокому сожалению, - добавил Джонатан после секундного колебания. Едкие и жестокие слова сына больно ранили герцога, хотя и виду он не подал.
- Господа, давайте зайдем внутрь, и там обо всем поговорите, - предложил Бредбери, решив охладить накалившуюся обстановку, и чтобы отец с сыном больше не наговорили друг другу глупостей, - а то мальцы замерзнут насмерть, пока вы будете выяснять, кто кому приходится отцом, и кто чей сын.
24
24
Убранство дома поражало своей роскошью. Повсюду лежали дорогие ковры, на стенах висели картины известных художников, во всех комнатах стояла мебель на золотых ножках и исключительно из дуба. Потолки были обделаны красивой лепниной, а помещения были яркими из-за излишества света, что исходило от многочисленных свечей, которые были повсюду, включая сами потолки, заканчивая стенами и столами.
- Малыш, присаживайся поближе к огню, - предложил Бредбери Роберту, когда они вошли в гостиную, подталкивая мальчика к горящему камину. – И вы, мастер Джонатан также.
- Смелее, малыш, - поддержал милого и очень заботливого старика Ричард, следуя за детьми.
- Он не любит, когда его зовут малышом, - сказала Стейси мужчинам, усаживаясь возле друга по несчастью. – Робби уже большой. Ему пять лет.
Пока дети грелись возле огня, Ричард наблюдал за ними в сторонке, уткнувшись плечом в стену. Его любовница удалилась в опочивальню, сославшись на усталость после долгой дороги. И это его порадовало. Он слишком устал слушать ее болтовню, и был очень рад избавиться от ее присутствия. Дворецкий ушел, чтобы дать разные поручения слугам и проследить, все ли делалось, как надо и вовремя. А еще он хотел найти Джулиуса, чтобы тот поехал в деревню и сообщил мистеру Стокми, что его сын находиться в замке Бертольдшир.
- Джонатан, ты не думай, что твой проступок так просто тебе сойдет с рук, - начал герцог Эштон бранить сына, сверля его гневным взглядом. – Убежав из колледжа, не соизволив проинформировать об этом даже меня, ты поступил очень плохо. Я чуть с ума не сошел, пока искал тебя. – Дети сидели тихо, выслушивая гневную тираду мужчины. - Ты ведь понимаешь, что наша с тобой размолвка ничего не значит. Я хоть и наорал на тебя тогда и наговорил много неприятных слов, но это совсем не значит, что я больше тебя не люблю. – Джон встал с дивана и повернулся лицом к отцу. - Все родители ошибаются. И я не исключение.
- Я знаю, папа, - наконец-то молвил мальчик, наблюдая очень внимательно за родителем. – И мне стыдно за свой поступок. Могу представить, как ты волновался за меня. Но тогда я этого и добивался. Хотел, чтобы ты вспомнил, что у тебя есть сын. Желал сделать тебе больно. Мне казалось, что ты меня разлюбил, отослав учиться.
- Какой ты глупый, однако! Разве я бы бросился тогда тебя искать?