Выбрать главу

Мальчика растрогали мужские слова, и он бросился в его крепкие объятия.

- Папочка, прости меня. Я больше так не буду. Обещаю тебе.

- У меня появились первые седые волосы из-за твоей выходки, сынок, - нежно шептал герцог, поглаживая ребенка по спине. – Как бы я жил, потеряв еще и тебя, малыш?

В мужских словах слышалось столько невысказанной боли и столь глубокой тоски, от чего скупая слеза скатилась по измученному лицу, свисая капелькой на мужественном и волевом подбородке. Детские плечики также вздрагивали от соленых слез. А мужская ладонь поглаживала белокурые волосы ребенка, в то время как маленькие ручонки крепко сжимали широкую отцовскую спину.

Эти двое сейчас изображали чудную картину. Белокурый ангелочек в объятиях черноглазого демона! Поразительное различие! Хотя одновременно они и являлись частью друг друга. Рука великого мастера передала бы все с мельчайшей точностью на полотне, рисуя красками их изображения.

- Я устал ждать, когда твои детективы найдут Кети и сам убежал ее искать. Мне казалось, что ты прекратил попытки ее найти и смирился с ее исчезновением, приведя в дом эту свою маркизу. Я ее не люблю, папа, и она меня тоже ненавидит. Она плохая!

- Джонни, родной мой мальчик, - герцог отстранился от сына, заглядывая ему в глаза. – Я никогда не прекращал искать Кети, но годы шли, а моя жизнь превратилась в ад без нее. Я хотел заменить Софией тебе мать, а себе …

- Эта маркиза никогда не заменит мне Кети! – свирепо бросил Джон. – Хотя я и сержусь на Кети за то, что она нас бросила и убежала, но продолжаю ее любить невзирая ни на что. И по-прежнему считаю ее единственной матушкой.

Герцог Эштон тяжело вздохнул, давая выражением своих грустных глаз понять мальчику, что их чувства были одинаковыми. Безумная любовь, жуткая боль от потери, глубокая тоска и одиночество, незалеченные раны, обида за вынужденное расставание, сотни непонятных вопросов. Все это читалось в глазах мужчины и мальчика.

- Джонни, у тебя не найдется сухой одежды, чтобы Робби переоделся? – спросил Ричард сына, чтобы прекратить эти невыносимые пытки. – Его мокрые вещи надо поскорее снять. А еще его надо хорошенько умыть. А то смотри, какое испачканное у него лицо. – Мужчина посмотрел внимательнее на ребенка, заметив наконец-то красные следы возле носа и рта. - Это что кровь?

- Да, он подрался, - объяснил Джон отцу, присев возле мальца. Он запустил руки в карманы, ища носовой платок. Но не найдя нужной вещи, мальчик стал вытирать белоснежной рубашкой, которая проступала из-за пиджака, кровавые следы. – Завтра у тебя будет красивый синяк под глазом, которого, наверное, совсем не будет видно, так оно опухнет, - обратился Джон к малышу.

Ричард, отыскав шелковый лоскуток материи, молча протянул его мальчику, который взял платочек без слов и стал им вытирать лицо ребенка.

- И кто это так его? – спросил герцог, наблюдая за умилительной сценой того, как один старший мальчик опекал другого младшего мальчика. Это было так трогательно, что сердце мужчины сжалось от непонятной тоски и даже ревности. Он вспомнил своего покойного старшего брата Энтони. Они никогда не были с ним близки. Эти двое и то больше походили на родных братьев, чем они. Их глаза светились теплотой и единодушным расположением друг к другу. Хотя, конечно, они даже внешне не были похожи. Один черноволосый, а второй белокурый.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Местные ребятишки, - стал объяснять Джон, продолжая возиться над малышом. – Их было трое, а он один. К тому же те были моими сверстниками.

- Однако ты смелый парень, если пошел против троих, да еще старше себя и выше, - похвалил Ричард мальчика, а тот взамен ответил мужчине благодарной улыбкой.

- Они порочили честное имя моей мамочки, - гордо ответил малыш, когда Джон встал с колен, вытерев его личико дочиста.

25

- Пойду, что-нибудь найду твоего размера, - молвил Джон, улыбнувшись ребенку. – А ты тем временем снимай с себя все это, я сейчас вернусь.

- Не хочу, - отказался Роберт, ухватившись за лацканы шерстяной накидки, когда Ричард протянул руку, чтобы помочь мальцу ее снять.

- Дуралей, тебе надо снять с себя все это, а то ты заболеешь, - вмешалась Стейси, поддержав сына и отца.