- Ты не будесь моей мамоцкой? И ты меня блосаесь?
- Джонни, ты же большой мальчик! Ты должен меня понять.
Наконец-то мастер Джон понял горькую истину и разрыдался прямо на глазах у Кетрин.
- Маленький... - попыталась девушка утешить мальчика, но тот спрыгнул с кровати и побежал прочь.
Мисс Бекетт вылезла из постели и также собралась бежать за Джоном, чтобы его утешить. Но вдруг ей дорогу перегородил герцог Эштон. Его губы были плотно сжаты, а глаза пылали злостью.
- Не думал я, что ваше сердце столь черствое, мисс Бекетт! - злобно рявкнул он. - Вы не умеете любить! Как я был раньше слеп! Как я мог полюбить такую бессердечную девушку, как вы! Когда вы отвергаете меня, то это еще полбеды. Я взрослый и смогу это пережить. Но вы ведь сейчас уничтожыли надежды моего сына, а этого я вам простить не смогу. Вы красивая кукла с ледяным сердцем! Все, кто вас любят - замерзают от вашего безразличия. Вы заманиваете нежной улыбкой, а потом в самый неожиданный момент наносите удар в самое сердце, разбивая его на мелкие кусочки. Мисс Бекетт, вы убиваете всех, кто вас любят.
Герцог повернулся и ушел, закрыв перед ней двери. Кетрин очень ранили слова его светлости. Она пошла обратно в постель, зарываясь лицом в подушку. Слезы хлынули с глаз, испортив нежный атлас.
- Миледи, я принесла вам ужин, - сказала Матильда, поставив поднос с едой на столик.
- Я не хочу есть! - закричала Кетрин, горько рыдая. - Уходите отсюда! Оставьте меня одну, пожалуйста.
Старуха поняла, что сделать ничего не сможет, поэтому вышла, правда, еду не забрала.
Кетрин проплакала больше часа. Она вспоминала все, что произошло с ней, начиная от первой встречи с герцогом. Он ворвался в ее жизнь, как ураган, уничтожив все ее надежды, все ее планы на счастливое будущее. Из-за него ей пришлось отказаться от графа Торнктона, которого она любила. Если она вообще умеет любить! Ведь герцог обвинил ее в том, что она не способна любить. Потом ее отец обанкротился, и их выбросили на улицу без гроша за душой. А потом судьба решила ее окончательно добить! Она по ужасной ошибке приехала в дом виновника всех ее бед в качестве гувернантки. Здесь она повстречала Джона и полюбила его, словно собственного сына. И он ее тоже. И какая ирония! Она может остаться в этом доме только став женой отца ее воспитанника, того, кто ее безжально изнасиловал. И если она пожалеет мальчика, оставшись, то позволит герцогу добровольно ее насиловать, когда ему только вздумаеться на правах ее законного супруга. Это даже будет одобрено святой церквой, потому что выполнение супружеского долга не считаеться насилием.
Девушка встала с постели и подошла к окну. К счастью она чувствовала себя намного лучше. Ее тело уже совсем не болело. Она даже не чувствовала резкой боли в лоне при движении. Это ее обрадовало. Значит, она шла на поправку.
За окном садилось солнце, окрасивая горизонт в красный цвет. Но за несколько секунд все кардинально изменилось. Темные тучи заступили садившееся солнце. Издалека послышались раскаты грома. Небо в считаные минуты осветилось молниями, и хлынул ливень, барабаня по окнам. Кетрин залезла в постель, укутавшись с головой покрывалом. Она до жути боялась грома и молний. В такие минуты ее всегда утешали то мама, когда была жива, то папа, а потом тетя Маргарет. А сейчас впервые не было рядом никого, кто бы мог ее утешить. Она дрожала от страха, закрыв глаза даже под одеялом. Незаметно девушка уснула. Однако снился ей кошмар, в котором все, кого она знала и любила, обвиняли ее в черствости и бездушии. Папа и тетя обвиняли ее в том, что по ее вине они обеднели. Если бы не ее упрямство, то она бы вышла за герцога Эштона и спасла их от нищеты и позора. Потом ей снился Джон, обвинявший ее в том, что она его бессердечно бросила, отказавшись стать женой его отца, того же герцога Эштона. За тем ей явился во сне сам герцог. Он тоже обвинял ее во всех своих бедах. Если бы она вышла за него, то его сын не был бы так несчастен. У него была бы любящая мама. Он так же ее обвинял в неумении любить. Герцог ее винил в том, что она довела его до того, что он ее изнасиловал. И если бы она имела любить, то ей бы его объятия показались раем, а не адом.
95
- Нет! - крикнула она громко, метая головой по подушке. - Не правда!
На самый конец ей приснилась мама. Женщина сказала, что ей стыдно иметь такую черствую дочь. Если бы девушка любила герцога Эштона, то все были бы счастливы. Она жалела, что ее родила, и что было бы лучше, если бы вместо ее неродившегося брата умерла она, а не он. Всем было бы лучше без нее.