Ричард не понимал себя. Как он мог такое сделать? Прежде ему не доводилось доставлять удовольствие себе самому никогда в жизни. Он же мог затащить в постель любую служанку в этом чертовом поместье. Но нет! Он желал только эту рыжеволосую ведьму, которая довела его до такого состояния, убежав и не позволив к себе даже притронутся.
- Болван! Ты полный болван! Она тебя ненавидит, а ты вздыхаешь о ней, как последний девственник.
Встав с кровати, герцог направился в ванную комнату. Вода в ванне должна была уже остыть. Ему нужно было остудить свое разгоряченное тело и плоть, которая все еще желала любви неприступной и бессердечной мисс Бекетт.
- Лучше б я никогда ее не встречал! – крикнул Ричард, опустившись в холодную воду. – Сейчас бы я так не страдал по этой девчонке! Не мучился и не томился по ее любви!
После встречи с мисс Бекетт герцог Эштон не посмотрел в сторону ни одной другой женщины. Он стал настолько целомудренным, что он не просто не подпускал к себе других симпатичных барышень, его тело просто не отзывалось на их томные и заманчивые взгляды. Хотя, конечно, если бы он позволил кому-то себя хорошенько приласкать, то он бы получил временное облегчение, однако Ричарду не хотелось больше кувыркаться с другими женщинами. Он желал заняться любовью только с его любимой Кетрин, которая на него даже не смотрела.
- Я ее так люблю, - тихо молвил герцог. – Мое сердце еще больше опустело, чем когда-то, от осознания того, что я ей не нужен, что я ей безразличен, что моя любовь ей не нужна.
Он вспомнил, как девушка потеряла сознание, услышав о его желании взять ее в жены. Ему стало от этого невыносимо больно. Почему она его так ненавидит? Ведь многие женщины и девушки сохнут за ним, мечтая стать его женой, мечтая о его поцелуях, о его ласках, о его огромном и ненасытном звере. Еще ни одна леди не падала в обморок от такого лестного предложения руки и сердца, наоборот, дамы теряли сознание от мыслей о нем, о том, что он мог бы с ними сделать в кровати или в каком-то другом уединенном местечке. Хотя он никому из них еще не предлагал стать его законной супругой. Ни одна женщина не вызывала в нем желания провести с ней всю оставшуюся жизнь. Только мисс Бекетт смогла его очаровать так, что он стал бегать за ней, как сопливый мальчишка в ожидании хотя бы ее улыбки. Если бы она посмотрела на него томными глазами, полными любви и страсти, то не было бы в мире более счастливого мужчины, чем он! Если бы она позволила ему к себе прикоснуться и позволила бы себя любить, то ему больше нечего было бы желать в этом мире!
- Как я ее хочу! – закричал Ричард, сжав зубы от душевной и физической боли. – Как она мне нужна!
Герцог мечтал просыпаться каждое утро, ощущая возле себя ее теплое тело. Он представлял, как ее огненные волосы лежат в беспорядке на подушке, а ее маленькая ладошка – на его груди после безумной ночи любви.
- Хватит, Ричард, себя мучить! – заорал он еще громче. – Смирись с тем, что этому никогда не бывать! Она скоро станет графиней Торнктон, и ее нежная ручка будет лежать на груди твоего лучшего друга! И не только на груди!
Ноги сами подняли герцога из воды, ступив на теплый ковер возле ванны. Он с такой силой закусил губы, что из них потекла кровь. Сердце его разрывалось на части, представляя, какие части тела своего мужа будет ласкать руками и губами графиня Торнктон.
- Ненавижу! – орал Ричарда, разбрасывая все вокруг, что попадалось под руку. – Ненавижу себя! Ненавижу ее! Ненавижу Дерека! – В порыве бешенства он даже опрокинул ванну. Вода залила весь пол. Только ему было все равно. – Лучше уже умереть, чем такое терпеть!
49
Герцог обезумел от горя, разбивая разные флакончики и баночки с ароматными мазями и парфюмом. Они попадали то в стены, то прямо на пол, в дребезги разбиваясь на части. Все вокруг было усыпано разбитыми осколками и залито водой. Но герцог продолжал метаться по комнате, в поисках неразбитых и не разбросанных вещей, наступая на осколки разбитых банных принадлежностей. Его ступни были ранены до крови, которая окрасила остатки воды на полу. Его кулаки были со ссадинами и порезами. Из них также текла кровь. Его раны болели и кровоточили, но он этого и добивался. Он хотел, чтобы его проклятая плоть перестала желать мисс Неприступность. И он этого добился.