Королева с братом, словно сквозь землю провалилась. Их не удавалось отследить уже несколько дней. Это создавало довольно нагнетающую атмосферу. Все это время катан словно нарочно избегал меня. А на мою просьбу поговорить с ним, просто отклонил ее. Даже не лично, а через того же азгара, которого я просила узнать, не примет ли меня Кьяллак. Я всего лишь хотела предложить им помощь. Потому что считала, что смогу быть полезной. Я вспомнила о той пещере, в которой мы тогда оказались с Атори. Возможно, они с братом скрывались именно там. Передала свои догадки катану через Малека. Ответа мне так и не последовало. Находиться в этом оду становилось невыносимей. Я уже мечтала, о том, чтобы все это поскорее закончилось. И я могла уйти отсюда.
Внеся такой неоценимый вклад в эту войну, я осталась не у дел. Мне даже спасибо, никто не скажет, потому что никто и никогда не узнает, что я сделала. Нет, мне не нужно ни чье признание и благодарность. Просто я, видимо, слишком наивная, потому что представляла себе все совсем иначе. Не следовало жить в иллюзиях, Алира. Мне нужно было лишь внимание одного мужчины. Для которого моя любовь и мой поступок ничего не значат.
Каждую ночь. Вот уже третью неделю меня мучила тоска по Кьяллаку. Они так и не смогли найти Атори с Арле. Я больше не видела его. Да и не пыталась найти повод для встречи. Все прекрасно понимала. Вот только унять свою бешеную любовь к нему, мне никак не удавалось. Я изнывала от мыслей о нем. От мыслей о наших прошлых ночах. Как он признался мне тогда, что любит. Какие слова говорил, когда меня исцелили после стычки с магами. Все это разрывало, не давая уснуть по ночам. Вот он в моих воспоминаниях, такой пылкий, чуткий и любящий. И холодный, отстраненный сейчас.
А затем, в одну из ночей на Тарзас напали. И теперь, когда я не была так ценна, мне не нужно было слушать ни чьих приказов и прятаться. Поэтому, убедившись, что моя мама вместе с домочадцами оду отправились в безопасное место. Я схватила свой балис. Отыскала в оружейной еще один подходящий мне по руке клинок. И ринулась в бой. Мне хотелось быть полезной и выместить на ком-то свои обиды. Я понимала, что веду себя безрассудно, но ничего не могла с собой поделать. Знала, что толку от меня мало и все равно рванула навстречу магам.
Теперь я видела бой изнутри. Повсюду летели огненные сферы, врезаясь в оду и ришмы. Сжигая все на своем пути. Тут и там дрались маги с азгарами. Несчастный народ разбегался кто куда! Плакали перепуганные дети. На земле лежали раненые.
Боец из меня был никудышный, поэтому я попыталась помочь найти укрытие всем, кому смогла. Старалась не попадаться магам на глаза. Если и сталкивалась с ними, бросала в них парализующий порошок. Их добьют азгары. Я бегала от ришмы к оду и обратно. Ришмы были хлипкими и ненадежными, а в оду можно было постараться укрыться от огня. Я помогала пострадавшим добраться до укрытия и бежала к новым. Узнавший меня среди толпы Оли последовал моему примеру. А за ним и другие мужчины. Кто был похрабрей. Это означало, что мои старания были не напрасны. Мы сможем спасти больше народа.
За одним из поворотов, я столкнулась лоб в лоб с Арле. Хотела было отскочить от него и скрыться. В этой суматохе он не мог меня узнать, а парализующий порошок уже закончился. Но этот отморозок, сощурив глаза, оценил ситуацию очень верно. Острый ум мага не провести. Он пошел на меня, тесня к полыхающим стенам.
— Воровка? Алира, если не ошибаюсь. — все-таки, признал он меня. Это было очень и очень плохо.
— Все не так, как кажется. — попыталась соврать я.
— Да брось ты! — расхохотался он, — Решила переметнуться? — резко выбросив руку вперед, он схватил меня за горло.
Я почувствовала, как его пальцы начали сжиматься на моей коже все крепче. Мне не хватало воздуха. Он поднял меня над землей. Явно намереваясь швырнуть в огонь. Полыхающий позади. Попыталась вонзить в него клинок, но он перехватил его, отбросив подальше. Силы были не равны. Я вцепилась в его руку ногтями и попыталась упереться в его грудь коленями. Но лишь соскальзывала. Ощущая, что вот-вот потеряю сознание.
Внезапно Арле отлетел в сторону, а я завалилась мешком к чьим-то ногам. Восстанавливая дыхание, схватилась за горло, растирая его. Уставившись на ботинки, явно принадлежавшие какому-то азгару. Подняв вверх глаза, вздрогнула всем телом. Это был Кьяллак. И он гневно сверлил меня взглядом.
— Ааа! — протянул Арле, выбираясь из обгорелой кучи древесины, — Любовничек примчал спасать свою шлюху. — его слова сочились ядом.