— Но мы не можем покинуть Мускарию прямо сейчас, — напомнила ей Корнелия. — Нам еще надо попрощаться с Аманитусом.
— Конечно, — кивнула Огненная Стражница. — А пока мы посадим певицу в подвал. В таком состоянии ей вряд ли удастся сбежать.
Всё внимание чародеек было приковано к придворной певице, а о короле они совсем позабыли. Но вот Тарани бросила на него случайный взгляд и остолбенела. Он тоже изменился, словно постарел на несколько лет. Почти все его волосы выпали, и корона съехала набок. Кстати, ее не мешало бы как следует отполировать. Живот еще заметнее округлился (вот к чему приводят ежедневные пирушки!). Но если не считать этого, он выглядел бодро, разве только чуточку растерянно.
«Это время! — поняла Тарани. — Я чувствую, как Пламя Чистоты разгорается с новой силой. А это значит, что время возобновило свой ход!»
Король застонал и прижал ладони к вискам. Но уже в следующий миг его руки устремились вниз, чтобы поддержать спадающие с круглого брюха штаны. Однако подхватить их он не успел — брюки упали.
— Ох, что-то у меня голова идет кругом, — пожаловался монарх. — А вы кто? Мы с вами раньше встречались?
— Нет, ваше величество, — ответила Вилл. — Давайте-ка лучше выйдем на свежий воздух. Думаю, там вам станет легче.
Она взяла короля под руку и вывела его из замка на залитый осенним солнцем двор.
Как же здорово после мрачноватого тронного зала с тяжелыми портьерами на окнах оказаться на солнышке! Король протер глаза с видом человека, только что очнувшегося после тысячелетнего сна. И в каком-то смысле так оно и было. Ведь его величество заблуждался больше всех других мускарийцев. У него под боком всегда находилась коварная певица, чья улыбка ослепляла, а арии околдовывали. Поэтому он теперь и стоял посреди двора в полном недоумении. От всего того времени, которое он провел в подчинении у колдуньи, в его памяти не осталось почти никаких воспоминаний — словно всё заволокло туманом.
Да и сами чародейки ощущали растерянность, ведь они тоже подпали под магическое притяжение певицы. Единственной, кто сохранила ясность мысли, была Тарани. И теперь, когда язык снова повиновался ей, она чувствовала себя просто великолепно! Она мысленно потянулась к Пламени Чистоты и увидела, как оно заполыхало с новой силой где-то там, в глубине леса. Теперь, когда злое колдовство развеялось, огонь сразу окреп.
Во дворе чародеек ждало странное зрелище! Из замка изливался целый людской поток. Мускарийцы протирали глаза, потягивались, прыгали, разминались и пытались расправить помятую одежду, будто только что проснулись.
Парк тоже наполнился народом. Мужчины и женщины неизвестно откуда возникали прямо под деревьями.
— Белые мраморные грибы! — взволнованно прошептала Корнелия. — Я всё поняла! Каждый гриб — это обращенный в камень человек!
И конечно, это были те самые люди, которых схватили Улыбчивые отряды. За то, что они мало смеялись и улыбались, сохраняли серьезность и не желали участвовать в разгульном веселье. А ведь среди них вполне могли оказаться и Микофобия с Аманитусом!
Внезапно перед девочками словно из-под земли возник маленький худой человечек. Он почтительно снял бурую шляпу, другой рукой обнимая женщину в похожем головном уборе. Девочки не сразу узнали Аманитуса — он ведь тоже постарел.
— А это моя дорогая сестра Аманита, — представил он свою спутницу.
Чародейки открыли рты от удивления: сходство казалось невероятным, и не только из-за шляп. У брата с сестрой были одинаковые проницательные темные глазки и серьезные лица. Аманитус улыбнулся девочкам странной, немного грустной улыбкой.
— Спасибо, — только и вымолвил он.
Тарани без раздумий шагнула вперед и крепко обняла человечка. Сначала он изумленно вытаращился на нее, а потом из глаз его хлынули слезы. Девочки одна за другой подходили и заключали его в сердечные объятия. Крупные слезы радости струились по морщинистым щекам Аманитуса.
— Простите мне эту слабость. Простите, что я не прыгаю от счастья, — говорил он. — Я думаю обо всем, что нам еще предстоит сделать. Мускарийцы давно забросили свои дела, оставили всё на самотек. Мы ничего не посадили и не собрали урожай. Этой зимой нам, возможно, придется голодать.
— Так это была придворная певица! — воскликнул Аманитус, немного успокоившись. — Хм, а знаете, я не удивлен.
Он рассказал девочкам, что, скорее всего, беда подкралась, когда король отказался заглядывать в Пламя Чистоты. Он слишком боялся увидеть будущее. Поэтому он не заметил вовремя, как в Мускарию пробралось зло. Он позволил певице усыпить его бдительность сладкими песенками. Прочно обосновавшись во дворце, она стала делать всё, чтобы пригасить Пламя Чистоты и захватить власть.