Спустя считанные секунды, мы вылетели на широкую улицу, что опоясывала квартал. И оказались буквально окружены такими же «полунавами». Раздутые тела, перекошенные лица, непропорциональные конечности, вытянутые пальцы — людьми они уже точно не являлись.
Но, при этом, и мертвецами не стали. Плоть пульсировала, лопалась на глазах и видоизменялась. Оставаясь на все сто процентов живой. Если не считать случая с Берединым, такое я встречал впервые.
Ровер принялся носиться кругами, свирепо рыча и буквально выкашивая врагов. Эдакий золотистый вихрь смерти. Я же бросил взгляд в глубину квартала, где вовсю полыхала сила.
Раньше я бы уверенно сказал, что наблюдаю за битвой Пробуждённого и одного из высших навей, что успел обрести разум. Но вот сейчас, видя всё, происходящее вокруг, отнюдь не был в этом уверен.
Пробудив жизненную мощь внутри стрелы, вогнал её в корпус громадного толстяка, который только что вышиб дверь одного из домов изнутри. Подстрелил ещё одного, ранее бывшего слабым Пробуждённым. Уложив на тетиву третью стрелу, оглянулся на русалу с поваром.
— Вперёд. Держитесь за мной.
Ровер за это время успел уложить несколько десятков навей. Но все они были лёгкими противниками — обычными людьми, на которых использовали комплекс, сделавший тех подобными тварями. Настоящие же враги были дальше.
Один сражался с кем-то из местных нобилей в его особняке, постепенно разнося тот в клочья. Ещё двое бились с аристократами на улицах. Вполне успешно их тесня и кажется, побеждая, несмотря на свою малочисленность.
К одному из этой пары я и планировал подобраться. Они казалась слабее своего третьего собрата. А вот информации от них я мог получить столько же. Особенно, если выйдет взять одного в плен.
Вывернув на улицу, что вела вглубь квартала, мы продвинулись на полсотни метров. Ровер успешно истреблял навей, не позволяя тем даже приблизиться и мои спутники немного расслабились, видимо, сочтя, что противник не так уж страшен.
Зря. Как только мы добрались до первого перекрёстка, мои воздушные эйдосы разом погасли.
Спустя какую-то долю секунды, из-за угла дома вылетела настоящая чёрная молния, врезавшаяся в Ровера. Выстрелить я не успел — слишком уж стремительно двигалась эта тварь.
Чёрно-золотистый клубок прокатился по мостовой, поднимая фонтаны каменной крошки. Я же, морщась от ощущения боли, что хлестала со стороны ретривера, ждал. И, как только противники расцепились, спустил тетиву.
К своему удивлению — не попал. Чёрная тварь, внешне тоже напоминающую собаку, успела сорваться с места, скрывшись за соседним зданием. А вот Ровер остался стоять на месте. С разорванным боком, из которого сочилась энергия, повреждённой структурой и кипящим от ярости сознанием.
Отдав ему команду подойти ближе, я наложил на тетиву ещё одну стрелу. И сразу же выстрелил — прямо в окутанное лёгкой чёрной дымкой порождение Пустоты, что спрыгнуло с крыши дома по правую руку от нас.
Этот даже не стал уклоняться. Перехватив стрелу рукой, с показательной небрежностью отшвырнул её в сторону. Ухмыльнулся, скаля белые зубы.
— Вот и всё. Игры в героев кончились. Настало время умирать.
Визуально он выглядел похожим на обычного человека. С той разницей, что вокруг тела плавали клубы тёмного тумана, а глаза светились ярко-жёлтым. Но, в отличие от всех остальных, облик он свой не потерял. Да и разум сохранил. Не говоря о том, что мог использовать силу.
Новая стрела уже дрожала на тетиве, но выпускать я её не спешил. Пытаясь сообразить, как противник смог укрыться и от взглядов эйдосов, и от моего внимания.
Сам же он, не прекращая ухмыляться, задержал взгляд на Милославе. А спустя секунду, выражение лица этой твари изменилось — на нём проступило нечто, напоминающее удивление.
— Вот так встреча. Что ты тут делаешь? Да ещё и в такой компании?
Чуть продвинувшись вперёд, криво усмехнулся. И с отчётливыми нотками гнева добавил.
— Забыла о принесённых обетах?
Глава IV
В стороне тихо хмыкнул Родион, в чьих руках слабо светились синим лезвия кухонных ножей. А от Милославы плеснуло волной полнейшего непонимания.
Сам же неизвестный, что каким-то чудом легко использовал силу навей, при этом сохраняя человеческий облик, скривил губы.
— Постой. Ты не Орфеза, верно? Кто тогда?
Не успев озвучить последние слова, сразу же заговорил вновь. Теперь с заметным удивлением.
— Дочь? Эта скользкая речная рыбёшка смогла родить?