— Это именно тебе мои арбалетчики только что оттяпали клешню! — сквозь зубы выдавил из себя магистр. Одна клешня за горы мертвых тел — счет был не в пользу Белых Грифонов.
Под ногами раскрывалась черная кипящая мгла, открывая перед человеком бездонные грани холодного моря.
— Я жду тебя там, — говорило существо, чей гигантский панцирь, словно огромный снежный ком, несся на свою жертву.
Акмальди видел эти плотные глаза, утопленные в костяные впадины гладкого панциря, слышал звук скребущих челюстных пластин, готовых попробовать на вкус его плоть и проверить на прочность его доспехи. Голодный монстр ждал своего часа слишком долго, чтобы вот так просто отдаться смерти, и поэтому всей своей массой он несся к своему главному врагу. А густая струя плотной жижи, словно щупальце приклеилась к обрубку левой клешни и медленно выдавливала из полярного краба жизнь.
— Как шарик на веревочке, — спокойно оценил габариты своего оппонента магистр, накапливая силы для решающего броска.
Меч сам влетел к нему в руку, едва только белая кость панциря пробилась наружу.
Забыв о только что пережитой страшной атаке, тело магистра рыцарей Белого Грифона само вскочило на мокрую поверхность панциря, бегом направляясь к середине головогруди. Ни мелкие шипы, ни постоянно меняющаяся скользкая поверхность, ни резкие порывы колючего ветра, поднятые магией полярного краба, — не могли остановить Акмальди, неумолимо приближавшегося к своей победе.
В одно движение запястья и пальцев острый меч был направлен острием вниз. Еще доля секунды, и смертоносное оружие вонзилось в вековой толщины панцирь, разрезая укрепленную магией плоть, как масло. Акмальди за несколько секунд провел длинный разрез на панцире полярного краба, высвобождая из-под белого костяного покрова густую струю пенящейся на морозном воздухе крови.
Чудовище сразу же ощутило холодное прикосновение своего последнего мига в Лаударуме и подняло оставшуюся невредимой клешню вверх.
Панцирные суставы сработали как гигантский капкан, закрывая острые створки гигантской коричневой клешни.
Щелк-щелк-щелк! Акмальди слышал за спиной эти звуки, сопровождаемые звонкими ударами острых концов клешни о панцирь.
Волшебный меч рыцаря быстро взлетел вверх, парируя хлесткую атаку полярного краба.
Панцирь створок в этот раз мечу не поддался — магия монстра смогла выставить противовес волшебной силе клинка. Но удар у монстра все же получился не совсем безрезультатным.
Тяжесть в руках и противное тепло во всей спине могли быть следствием небольшого повреждения связок. Но меч Акмальди не бросил.
Белый Грифон, барельефно красующийся на нагрудной пластине рыцарского доспеха, торжествующе испустил грозный рык, придавая своему хозяину дополнительные силы для решающей атаки.
Сжав в обеих руках волшебный меч, который уже досыта напился вражеской крови и был прочно связан с природной магией Лаударума, рыцарь решил показать неприятелю свои возможности направлять магические потоки.
Издалека было отчетливо видно, как грозная фигура Мальвеуса Акмальди в высоком прыжке взмыла в воздух. По поверхности рыцарского доспеха пробежали голубоватые волны, поднимавшихся из самых недр души опытного волшебника. Всплески живой силы с шипением и воем выходили из груди Мальвеуса, проходя по его рукам и направлялись точно в магический меч. Выкованное в кузнице Бастиона Духов оружие сначала раскалилось добела, а затем засияло мягким голубым светом.
— Во имя Родона! — закричал рыцарь Ордена Белых Грифонов, с силой вонзая меч в прочный костяной панцирь полярного краба.
Получив в свое нутро заряд чужой магической энергии, монстр слишком поздно понял, что произойдет вслед за этим.
Вызывая заклинание левитации, Мальвеус наблюдал за тщетными попытками морского существа уйти подальше от своих сородичей.