Пока Херк готовил все для обряда, она переоделась в пурпурный наряд невесты. В Храме белела шелковая ткань, закрывающая большой алтарь, в полумраке это смотрелось зловеще. Он протянул руку, и она уступила. Странной формы кинжал в его второй руке напугал больше белой ткани. Кинжал явно не был оружием. Слишком изогнутое лезвие, слишком много камней в рукояти, что совершенно невозможно удобно ухватить его.
- Древний артефакт, любимая, - шепнул он с улыбкой.
Они разрезали руки. Кровь, смешиваясь, заполняла ритуальную чашу. Они взывали к Богам. Клялись чтить и хранить друг друга. Мольба не была принята, как и следовало ожидать. Тогда Херк призвал Витавию, единственную Богиню, что могла, против воли иных Богов, перевести в другой род. Например: к Витавии взывали оборотни, когда желали принять в род пар из людей, чтобы их дети унаследовали силу зверя. Да множество было причин уйти из одного рода в другой. И посредником в этом всегда была Витавия.
Ничего. И тут Боги безмолвствовали. Талирика ожидала подобного. Слишком уж близко ее прадед был к Богам, и если он отказал, значит и Богам неугоден такой союз. И все же, ей так не хотелось приступать к обряду, она надеялась на милость. Молилась о ней. Шептала Илторе о своей любви к Херку, но статуи молчали. Холодные и мертвые.
Ей бы тогда понять намек Богов, но когда это дети слушали родителей? Особенно, если этим «родителям» много эпох?
Херк взял ее на алтаре, на белом полотне, перед статуями трех Богов. Несмотря на боль, отдавалась Талирика ему всецело, всем естеством, понимая, что это единственный шанс доказать свою любовь Богам.
Его удар тем самым кинжалом она помнила так, словно это случилось с час назад. До единой подробности, со всей яркостью, пусть и прошло уже много лет. Нет, это не было подлостью с его стороны. Это было частью обряда. Она умирала у него на руках, истекая кровью на следы своей невинности. И что тоже было частью обряда. Он шептал что-то, но она не слышала, погружаясь в пучину боли, как в глубины океана.
Это было страшно!
И каким же облегчением стало ее возрождение в огне. Пылал и Херк, охваченный ее огнем, как своим. Он стал Иллор, а не она Басаан. Это стало ясно без слов и проверок, просто потому что ее огонь стал его пламенем, а не наоборот.
Сейчас, истекая кровью в магических оковах, в камере, как для людских преступников, Талирика понимала, что тот день, который стал их победой, был и самым большим ее личным крахом во всех жизнях, потому что нет в Веере Миров Бога, что простил бы шантаж разумному.
А тот обряд, темный, давным-давно забытый и запрещенный, был именно шантажом. Не могли Боги позволить сгинуть ей, прямому потомку собственного избранника, вот и вернули ее, обвенчав с убийцей. Отдалась-то она добровольно, и умерла от его руки тоже добровольно, и любила по собственному выбору.
Глава 3. Любовь - зло. ч-1 (30.08)
Глава 3
Любовь - зло
«Легко можно потерять все,
кроме лишнего веса»
(Афоризм)
Она пришла в себя от острой рези в животе. Головокружение, тошнота, ноющая боль от цепей, теперь и резь. Наемники, определенно, перестарались, уверенные в сказках про хваленую регенерацию фениксов. Не учли дроу одной маленькой мелочи...
Талирика стонала, иногда громко и страшно, но даже не пыталась позвать кого-то. Это не имело смысла, как и молить Богов о смерти. Перешагивая через боль, бывшая правнучка самого цзара, снова вернулась к прошлому.
Запретные знания не просто так зовутся запретными, просто потому что когда-то они таковыми не были, а значит, разумные, хорошо усвоили последствия применения тех или иных знаний, попытавшись искоренить их. Сейчас-то ей только и оставалось, что поражаться собственной глупости. Ослепленная любовью и страстью, ничего не понимающая, не желающая мыслить дура - вот, кем она была.
Боги, что темные, что светлые любят Аарду. Они часто являются разумным. Рождаются пророки их воли. Они плетут свои интриги, выбирая любимчиков и вознаграждая их Истоком рода. Да, Боги милостивы, Боги льстивы, Боги прощают ошибки, но нет, и не может быть Бога, что простил бы простому живущему шантаж. Интриги, обман - да, но не шантаж, что больше схож с пыткой.
И их кара была так же стремительна, как в легендах о старых временах, когда Боги еще спускались в грань живых. Горн не стал ждать века. Стоило им, уже супругам, вернуться Эссуа (столицу эрла), как стало ясно, что что-то не так...