Да и всё бы было как у всех, как у людей. Валентина уже собралась подняться, к мужу подойти и претворить в жизнь самое важное — справедливость. С самыми праведными мыслями и планами мести «Как Тино будила Арти», она спустила ноги на холодный пол. Немного подумав, забралась вновь под одеяло. Зачем ходить, если и позвать можно. От первого крика не проснулся, может второй сработает.
Не тут-то было. Комнату заволокло зеленоватой дымкой, холодок пробежался по коже, забрался под одеяло, и так словно она на полу сидела, а вовсе не на постели. И ладно бы от страха. Хотя страшно стало позже. Краем глаза она заметила движение возле окна. Сначала зеленоватая дымка закружилась вихрем, и с потрескиванием рассыпалась яркими искорками по комнате, а на месте воронки замерла тень. Знакомая такая тень быстро оформилась в фигуру брата. Она даже испугаться не успела… или успела — но сидела с широко распахнутыми глазами и, кажется, приоткрытым ртом.
— Ю…
— Не произноси моего имени… И лучше забудь его…
Брат говорил загадками, но в голос, не боясь разбудить Арти. Тино скосила глаза на мужа, тот как спал, так и продолжал спать, даже позы не сменил. Странно.
— Юн, я…
И тут случилось оно, то самое оно, после чего понимаешь, что ничего не понимаешь. Вернее прекрасно понимаешь, что творишь что-то не то, а уже сделать с этим ничего не можешь. Вопреки своим желаниям Тино опустила ноги на холодный пол, ставший ещё более холодным. Внутренне она хотела вернуться обратно в тепло постели, а тело сделало шаг, потом ещё один и ещё в сторону Юлиана.
— Я же говорил, — скорбно произнес братец, а она могла лишь красноречиво воздеть глаза к потолку. Не помогло. Тело продолжало своё торжественное шествие, не ставя ни во что мнение самой Тино.
Ни слова сказать, ни рукой пошевелить. При мысли о руке запястье начало неприятно жечь, и с каждым шагом жжение лишь усиливалось. Помянув про себя всех тварей Тьмы, попутно придумав им смешные имена, Тино скосила глаза на руку и узрела… не истину, хотя может и её тоже. Она узрела обручальный браслет, который вчера или сегодня (нужное подчеркнуть) надел ей Арти. «Железячка» из драгоценного металла с изображением оленя (ух, какие у него рога-то!) веско заявляла, что идти никуда не надо, а то хуже будет. И Тино была с полезной вещицей согласна.
Тело остановилось. Она расслабленно выдохнула, понадеявшись, что самое худшее уже позади, но не тут-то было. Волной накатили воспоминания прошедшего дня, будто сель, сметая на своем пути всё. От нахлынувших эмоций Тино едва устояла на ногах. Кажется, её ощутимо качнуло, раз или два.
Перед глазами бешеным вихрем проносились картинки, одна другой страшнее — запыхавшийся дядя Стефан, вбежавший в залу; хмурый Найл, первым последовавший за дядей в холл; мрачный отец и мать настолько бледная, что краше в склеп кладут. Дядя всё причитал — «я его оставил здесь… как же так?». Они осмотрели холл, тела так и не нашли, а Найл обнаружил на кушетке пятно крови и засохшую грязь. Тино не хотелось искать тело погибшего брата, ей не хотелось верить в его смерть на охоте, особенно вспоминая подслушанный разговор. Всё это время Арти был рядом, поддерживал её, приобнимая и слегка сжимая руку. Рядом с ним она чувствовала себя иначе, спокойнее, хотя в душе бушевала самая настоящая буря эмоций. Так «матрасик» стал её личным «маяком», дарящим спасительный свет в кромешной тьме.
— Ты умер?
— Да.
Как бы глупо и неразумно это ни было, Тино сделала последние два шага до брата и заключила его в крепкие объятия. Да, он был холодный, даже жутко ледяной. Да, он был мертв, и мертвее не бывает, пусть и разговаривал с ней, даже двигался. Юн неловко, неуверенно обнял её в ответ. Холод давно уже забрался под её ночную сорочку, пусть из плотной ткани, но обнимать брата было равносильно проявлению нежных чувств к глыбе льда. Холодно до зубной дроби снаружи и очень тепло внутри, в душе. Впрочем, она не была уверена, что смогла бы испытывать подобные чувства к ледышке.
— Не надо… ты не должна…
— Ты ушел, не простившись, Юн, — она ещё теснее прижалась к нему, старательно удерживая зубы от выстукивания барабанной дроби, — А я не успела предупредить…