*********
Коридор узкий из все того же серого камня. С этого момента серый официально самый ненавистный цвет Луны. Единственный плюс на каждой стене на расстояние примерно сантиметров пяти - семи висят факелы с пылким яростным огнём в чугунном крепление. Этот огонь неестественно яркий и тёплый, он дарит странное успокоение и походит на магический. В запах затхлой воды мягко вплетается нежный пряный аромат корицы и морской соли, аромат колдовства.
Девушка трясёт головой. Не время искать источник как бы сильно этого не хотелось. Её сестра кричала, а значит Искре нужна помощь, конечно её сестрёнка та ещё пискля и ябеда, но не стала бы проказничать в такой ситуации. Поэтому Луна несильно бьёт себя ладонью по щеке, морщится, чувствуя липкую жидкость на коже, сжимает в окровавленных пальцах ключи, отнятые у стража, и бежит вперёд по этому пугающему коридору.
Сейчас все чувства лисицы обострены, ведь девушка чувствует опасность. Несмотря на боль, острую боль во всем теле и плывущие чёрные и жёлтые пятна перед глазами она продолжает бежать. Слегка постанывая от боли и до крови закусывая нижнюю губу, но бежать. Отчего-то ведьма принимает совершенно глупое решение спрятать отцовский кинжал обратно в корсет, так шепчет её внутренний голос, а она поддаётся.
Тело охватывает странное тепло, впервые за долгий промежуток времени, кажущийся вечностью, она смогла согреться, почувствовать хоть толику тепла. Впереди показываются камеры, и девушка ускоряется. Ведьма не сразу может совладать со своими ногами и, не сумев затормозить, поначалу просто врезается в стену, ощущая острую боль над бровью. Тело предательски отказывается подчиняться, и Луну это пугает. Обычно тело подчинялось ей беспрекословно все таки она тренированный воин (как сама любила считать) и подающая надежды балерина, будущая прима. Только в прошлом, так ей говорили отдергивает себя Луна и, борясь со слезами, снова бьёт по многострадальной щеке.
"Не время киснуть " — ещё один шлепок на этот раз по руке, и лисица, сжимая в руках ключи, внимательно всматривается в темноту, ковыляя от одной темницы к другой.
-Насколько далеко вы собрались, леди Таргари? — она дрожит и с трудом удерживается от желания подпрыгнуть на месте.
Пальцы сжимают прутья очередной решётки, и Луна внимательно вглядывается в тьму, демонстративно игнорируя вопрос своего мучителя. Девушка не двигается с места и заставляет себя не дрожать даже когда к ней резко кто-то приближается. Луна заставляет себя молчать даже когда её предплечья грубо хватают, сжимая с необъяснимой яростью, и разворачивают, показывая кайзеру, стоящему на другом конце коридора.
-Леди Таргари, вы так и не ответили на мой вопрос, — когда она задирает подбородок, делая вид что совершенно не пугается вкрадчивого, обманчиво спокойного голоса этого парня, и совершенно не хочет забиться в тёмный угол от одного взгляда его холодных глаз, кайзер кивает. Его губы трогает усмешка холодная и обещающая расплату за её выходки.
Девушка не понимает к чему это, пока тот самый человек в тёмном плаще, до этого просто сжимавший с силой предплечья ведьмы, будто собираясь разорвать кожу, толкает её на пол. Тело лисицы дёргается, и она жмуриться от резкой боли. Свет перед глазами меркнет когда на щеку опускается первый удар. Её бьют не жалея, со всей силы как только это возможно и руками и ногами, не заботясь куда, попадая и по ребрам, и по животу, и по пояснице, несколько раз даже по лицу, но она упорно молчит, сжимая челюсти. Лисица жмурит глаза от боли. Единственное что выдаёт её мучения слезы, горячие солёные слезинки, стекающие по бледной щеке, покрытой кровью.
Светловолосый же стоит, вальяжно опершись о стену, и зевает, показывая свою скуку. Когда девушка не издаёт ни звука, не просит о пощаде и даже не ревет в голос Кресс демонстративно зевает, в очередной раз показывая свою скуку и машет рукой. Её пытка резко прекращается, а после реплик на каком-то непонятном Луне языке её хватают под руки, пытаясь поставить на землю и тащат в камеру.
Следующее что она помнит очередной резкий удар о камень и ухмылку Кайзера. Ухмылка после которой её запястья резко схватили и подтянули девушку к стене. На секунду в глазах Луны зажёгся неподдельный ужас, когда она заметила блеск ржавчины цепей на стене. Ведьма задергалась, пытаясь вырваться. Девушка пиналась и вертела свободной рукой пока не получила ещё одну сильную оплеуху, запрокинув голову назад, ударяясь о стену, чувствуя очередную кровь, но уже на затылке лисица прекратила сопротивляться с ужасом в помутневших глазах, наблюдая затем как на запястьях защелкиваются жёстким браслеты цепей.