Лисица проползла вперед. Плиты впивались в раздраженную распухшую кожу, но все равно это было легче чем попытаться встать на ноги. Мазь от таинственных благодетелей работала, но не настолько сильно насколько это было нужно.
Разбушевавшееся сердце начало успокаиваться, а мысли прояснились достаточно чтобы Луна поняла, что сейчас приходил вовсе не кайзер или кто - то из его головорезов - охранников, а лишь ее соглядатай принес еду. Несмотря на то, что девушка каждый раз отказывалась, он все равно приносил еду и несколько минут буравил ее взглядом будто бы в ожидании, что она все - таки перестанет упрямиться и съест хоть крошку.
Сейчас для него начинался новый спектакль, поэтому втянув в себя побольше воздуха, парень сфокусировал все свое внимание на пленнице, не желая пропустить ни малейшей детали.
Девушка уже привыкла к столь огромному вниманию к своей персоне и даже иногда задавалась вопросом : неужели ее считают настолько опасной ? Лисица прищурилась в неверном блеклом свете, лившемся в темницу из - под двери, с трудом можно было рассмотреть блестящий поднос, глубокую миску с бурой жидкостью, не внушавшей никакого доверия, одну небольшую ложку и металлическую кружку полную ровно наполовину.
Луна кончиками дрожащих пальцев подцепила ложку и ,слегка сжимая дабы причинить раненым конечностям меньше боли, зачерпнула немножко супа. На вкус он оказался просто отвратным, и девушка с усилием заставила себя проглотить это и при всем этом действи сдержать сильнейший рвотный позыв.
" Нужно немного поесть чтобы дожить до того момента когда смогу выйти отсюда. " — думала ведьма сквозь боль в сломанных пальцах и рвоту, давясь землистым супом ( такое название дала ему лисица из - за горького привкуса и мелких царапающих частиц в нем, напоминающих песок или крупицы почвы.)
Закончив с трапезой девушка принялась пить. С травмированными руками это было трудно. Кружка часто выскальзывала, но еще страшнее было пролить драгоценную воду. После всех манипуляций на ведьму накатила резкая волна усталости и все что она смогла сделать - толкнуть поднос под дверь и лечь на промерзлую плитку, сворачиваясь "калачиком ". За усталостью пришло странное тягучее спокойствие и ей стало хорошо, почти хорошо. Опуская потяжелевшие веки, девушка не переставала думать о странном сладковатом привкусе воды и горьковатом запахе лекарств. На языке все еще сохранялась сладость. Боль понемногу отступала, а нос вновь защекотал легкий эферно - тягучий аромат имбирных пряников.
***************
Сегодня она съела чуть больше половины похлебки и даже почти не морщилась, натыкаясь на странные будто бы земляные песчинки. Всего пару раз вода была сладкой, затем приторная сладость сменилась на противную горечь, но Луна все равно продолжала пить. То ли от воды со странным привкусом то горьким, то сладким, то ли от мази и пищи девушке ощутимо становилось лучше, правда только физически.
Ее сознание так и норовило ускользнуть в воспоминания или чудесные грезы о будущем, которого у нее больше нет, к тому как оно могло сложиться если бы всего этого не произошло. Она сто и один раз представляла как отучилась бы на искусствоведа, а затем философа, но все равно стала бы примой - балериной "атарна" - самого роскошного и известного театра всего ведьмовского мира, но до этого, как пришла бы на выпускной бал, которой должен был состояться через три дня после ее дня рождения, в том самом изящном платье с глубоким вырезом на спине, летящими шифоновыми рукавами, с бунтарским разрезом на бедре, пышными юбками и длиннющим шлейфом, расшитым лунными камнями, такими же как и в ее прически, как танцевала бы до потери сознания, болтала с бывшими одноклассниками, потягивая легкое белое вино с сладковатыми нотками меда, в идеале поцеловалась бы с чудесным парнем и ушла бы домой только под утро в сопровождении своего галантного кавалера... "Обязательно в синей рубашке. В тон платью."— однажды хрипло прошептала Луна, а затем проснулась, глотая соленые слезы. Во всем этом лисица винила странную воду, одновременно дарящую покой и исцеления ее телу и терзающей ее душу.
Пища начала давать силы и чтобы совсем "не задеревенеть" Луна предпринимала попытки вставать, а после ходить. А к сегодняшнему дню она могла гордо похвастаться достаточно твердой походкой от одной стены камеры до другой.
Девушка вновь ничего не смогла с собой поделать, когда услышала шаги за дверью, она отшатнулась назад. Ноги в миг налились свинцом и подвели, а сама Луна поползла к стене.