— Все, готов жмурик, — вздохнул разочарованный быстрым окончанием зрелища обладатель татуировки, внимательно наблюдая, как новичок зажимает грудь, пробитую вылетевшим из широкого рукава одеяний седого колдуна кинжалом. А оружие, рукоять которого не сжимали ничьи руки, словно живое, метнулось к горлу отшатнувшегося к закрытой двери мужчины и вскрыло ему горло.
— Хе! — довольно крякнул, разворачиваясь спиной к упавшему на колени телу, Черм. — Сопляк! Даже защититься не попробовал.
Новички с испуганными криками шарахнулись от него в стороны на несколько шагов. Они бы и дальше с радостью удалились, но вот только некуда им было деваться.
— Видали, как я его? — залихватски спросил старик, неспешной походкой направляясь к тому месту, откуда встал, и списывая внимательные взгляды, устремленные ему за спину, на болезненное любопытство, которое люди всегда проявляют к зрелищу гибели своего соплеменника. Алые щупальца обвили его затылок, нашарили глаза и, не обращая внимания на сдавленный взвизг и нелепое махание руками, вдавились внутрь двумя буравчиками.
— Братаны, это чего ж такое? — ошалело спросил Шнырь, но никто не ответил. Все ошеломленно смотрели, как струи крови, выплеснувшиеся из смертельных ран молодого мужчины и преобразившиеся в чудовищные конечности, убивают седого волшебника. Узкий стилет со следами ржавчины на тонком лезвии, снова вылетевший из рукава, преодолев половину дистанции до цели, брякнулся вниз. Причем отпускать все реже дергающееся тело чародей-убийца совсем не спешил. Напротив, казалось, будто понемногу жуткие образования увеличиваются в размерах.
— Господа, — побулькал новичок рассеченным горлом и потер татуировку в виде искусно выполненной морской звезды на своей щеке. — И трупы. Чтоб вы знали, магам крови большой резерв в ауре не нужен. Мы за счет жизненных сил большей частью колдуем. А убить нас очень сложно. Во всяком случае, существам с теплой горячей кровью. Ибо она для таких, как я, оружие и лекарство одновременно!
Алые щупальца отдернулись от давно затихшего мертвеца, ощутимо уменьшившегося в размерах. Казалось, из него выкачали всю воду. Теперь он отличался от себя прежнего, как вяленая рыба от плещущихся в реке товарок. Кровь подползла к своему хозяину и быстро влилась в разрезы, тут же затянувшиеся. Не вся. Часть образовала вокруг усевшегося прямо в гнилую солому и закрывшего глаза человека идеально ровный круг, по внутренней границе которого равномерно расположились неведомые символы.
— Весло, чего делать будем? — тихо спросил у самого авторитетного в бараке вожака один из его прихлебателей. — Может, навалимся все сразу и…
Бандит осекся, скосив глаза на кинжал седого колдуна, вонзившийся в стену рядом с его ухом.
— А еще у нас невероятно острые чувства, — добавил маг. — И потому нападать рекомендую на сонного и кучей. Первых человек пять — семь, конечно, жаль, но у остальных есть шансы на успех. Средние. Чем больше вокруг крови, тем мне лучше.
— Спокойно. — Главарь сначала потрогал рукоять меча на своем поясе, а потом длинную серьгу. — Черм давно нарывался, своих коллег душил, словно ласка курят. А этот колдун может стать полезным. И он опасен. Поговорим, посмотрим, а потом будем думать.
Кивнувший то ли ему в ответ, то ли самому себе волшебник затих, привалившись к стене почти у самого входа, откуда ощутимо тянуло холодом. Лишь губы его иногда шевелились. Умевший читать по губам Шнырь пытался разобрать, что он произносит, но потерпел неудачу. Звуки-то опытный и много раз битый жизнью вор различал, и даже в слова они складывались, но вот только не знал он такого языка.
«Наверняка какие-то демонические молитвы читает, — опасливо подумал преступник (убивший в доме, куда проник за добычей, двух маленьких девочек, проснувшихся очень не вовремя) и очертил руками священный круг, призванный оградить его от зла. — Но Весло прав. Такой сильный чернокнижник может стать полезным для нашего выживания».
— Что ж так больно-то, — шептали губы волшебника на русском языке, который в этом мире, кроме него самого, знали лишь двое. — Проклятье! Терпи, Виктор, терпи, не смей сознание терять! Как сердце дергает! Критический удар по горлу заживить оказалось как-то легче. Нет там особо сложных структур, одни только сосуды с кровью, трахея и кожа, но вот грудь… Стучи! Стучи, паразит с дырой в каком-то там желудочке! Без кислорода мозг загнется, а с ним пропадет сознание, которое магией гоняет кровь по телу, пока раны окончательно не заживут. Лишь бы эти урки не кинулись прямо сейчас, наплевав на циферблат, который я тут начертил.