Он провел рукой по ее волосам, обдумывая ответ, ласково взял за подбородок, гладя большим пальцем губы.
— Если меч был частью пророчества, то Инифри забрала его потому, что пророчество исполнилось. Я думаю так, Чербер. Меч стал больше не нужен, потому что он выполнил свое предназначение. Как и ваша магия.
— Но магия Номариама тоже ушла, — прошептала она грустно. — Неужели и она была только частью пророчества? Его дар, который я так и не успела понять и осознать... Неужели я и тут не распознала знака?
Тэррик поцеловал ее, прижимая к себе, и она ответила на его поцелуй — сначала все еще задумчиво, а потом, когда его тепло и прикосновения начали постепенно пробуждать внутри огонь — жарче и требовательнее, и глубже. Он перевернул ее на спину и покрыл поцелуями ее тело, вырисовывая одному ему ведомые узоры и письмена любви на ее шрамах...
А потом вдруг отстранился, поймал ее наверняка затуманенный возбуждением взгляд, и все-таки ответил на вопрос, который она задала, пусть это и был не совсем ответ.
— Я видел много миров в книгах предков, но нигде не было сказано о богах, которые говорили бы то, что думают, и до конца раскрывали бы смертным своим планы. — Уголок губ Тэррика дернулся в улыбке, когда Шербера нетерпеливо потянула его на себя. — У моего народа есть поговорка: «поживем — увидим». Поживем — увидим, Чербер...
ЭПИЛОГ. НЕМНОГО ВРЕМЕНИ СПУСТЯ
Шербера открыла дверь и быстрым шагом вошла в пустой обеденный зал, и Тэррик, стоявший у очага, сразу же двинулся ей навстречу. Она не видела на его лице тревоги, но предпочитала всегда не верить безоговорочно своим глазами, а слушать еще и слова.
— Ну что?
— Обыскали весь дом, — сказал он, и слова все-таки выдали правду. — Заглянули даже в колодец во дворе...
Она прижала руку к груди с легким почти беззвучным вскриком.
— Но его нигде нет. — Тэррик оглянулся на окно, потом снова посмотрел на Шерберу, и на мгновение в его глазах проглянул безотчетный страх. — Чербер, мы найдем его. Дом огражден. Он может быть или тут, или в саду, больше нигде. Близкие ищут.
Как может маленький ребенок в возрасте всего четырех Жизней причинять целой дюжине взрослых столько беспокойства?
Элдрик был старшим из троих детей Шерберы и ее постоянной головной болью. Любовь мальчика к побегам и пряткам уже заставила Тэррика возвести вокруг сада высокий забор, закрыть колодец и приставить к сыну настоящую надзирательницу — проворную женщину по имени Ладила, но Элдрик знал слабые места всех надзирателей в округе и, казалось, обладал умением исчезать из виду без особых усилий.
В первый раз потеряв старшего сына, Шербера едва не сошла с ума от тревоги.
В пятый раз было не легче.
— Его придется наказать, Чербер, — сказал Тэррик, когда они, уже вместе, спустились по каменной лестнице на первый этаж дома и шли к выходу. — За Тэрлиона я спокоен, но Мариам уже становится любопытной. Если не хотим бегать по дому в поисках двоих детей, Элдрик должен быть наказан.
Тэрлион был гораздо более спокойным и даже застенчивым братом-близнецом Элдрика, и сейчас, пока родители и близкие отца сбивались с ног в поисках своего старшего сына, сидел в детской с младшей сестрой и учил ее складывать цветные камешки.
Фир и Прэйир находились в отъезде в соседней деревне. Иначе бы по дому бегали и они.
Шербере было достаточно неудобно наклоняться с животом, который был пусть еще и небольшим, но уже мешал, и под столами и кроватями искали ребенка другие. Впрочем, третья беременность протекала у нее легко, как и две предыдущие. И она ждала этого ребенка с большим нетерпением, чем первых и второго.
Гадала, на кого он будет похож.
Элдрик и Тэрлион были точными подобиями своего отца: смуглые, с высокими скулами, придававшими лицам сходство с треугольником, и темными волосами, которые у них пока еще вились. И Шербера ожидала от вторых родов такого же точно ребенка, но когда немного ошарашенная повитуха подала ей завернутую в пеленку девочку, поглядела на свою дочь... и ахнула.
У малышки были глаза, как луна Шира, и волосы, как луна Шеле. Серебро и золото, цвета Номариама, цвета змеемага, который когда-то ее любил и оставил на память о себе метку на шее, магию и... дочь?
Она позвала Харзаса, чтобы тот посмотрел на малышку, и маг поклялся именем Хирииши, что ребенок несет в себе змеиную кровь. В тот момент Шербера поняла, куда делась ее змеиная магия. Наверняка она проснется однажды в крошке Мариам, и Шербера поклялась себе, что сделает все, чтобы ее дочь осознала и научилась уважать свое змеиное наследие.