В ночи так явственно слышались звуки неспящего леса: скрип деревьев, шуршание листвы и треск ночных птиц. Они заставляли прислушаться, затаиться. Над посёлком сгущались облака. Бледная луна светила грязным желтком сквозь сизую мглу. С севера по небу ползла тяжёлая туча. Она поглощала холодные редкие звёзды и забирала их тусклый свет.
Фил вышел из калитки и побрёл к реке. Его манили простор и чувство опасности. Хотелось забыться, бежать от себя, предаться забвению.
Где-то на середине пути Фил различил шелест прибрежных волн и низкий утробный стон реки. Он свернул в молодой пролесок, прошёл через редкую поросль кустов и вышел к чёрному берегу. Под ногами клубился туман. Страшное завораживающее зрелище, совсем как в фильмах ужасов. На миг показалось, что в нём затаилась нечисть и только и ждёт прихода своей жертвы. Фил подошёл к самой кромке воды, присел на корточки и зачерпнул ледяную горсть. Пальцы тут же свело судорогой, холод проник под кожу и остудил кровь.
Вдруг вблизи раздался громкий тревожный всплеск, будто крупная рыба, резвясь, ударила хвостом о студёную гладь. Фил тут же очнулся, поднялся на ноги и отступил. Страх вытеснил все остальное: смятение, тоску и желание закинуться снова.
Помнится, в детстве они с пацанами травили байки о крупных монстрах-сомах, что утаскивали людей на дно. Вот и не верь потом в сказки.
Ветер усилился, пронизывал холодом до самых костей. Фил передёрнул плечами и огляделся, пытаясь уловить в кромешной пустоте очертания берегов.
Одиночество сковало грудь, пронизало душу. Чем шире простор, тем сильнее оно ощущалось.
Захотелось вернуться назад, в тепло родного дома, к Лине: даже на расстоянии он ощущал её заботу и любовь.
Глава 7
Лина
Неясный звук гулял в ночи. Мягким перестуком разносилось тихое пещерное эхо, будто кто-то таинственный бросал камушки о стену. Медленно падали в воду тяжёлые капли, словно срываясь с тающих ледников над головой…
Сознание Лины ещё дремало, цепляясь за остатки сна, но глаза сами собой распахнулись, и она окунулась во тьму. Сосредоточилась, приподнялась на локте, нащупала жёсткую подушку и упругость кожаного ложа.
«Это уже не смешно, вырубилась снова посреди доверительной беседы с Филом, — мысленно посетовала она. — Кажется, он что-то говорил об одиночестве и пустоте? Как я могла уснуть в такой важный момент? Но я смогла до него достучаться, расшевелить». Лина улыбнулась, живо припомнив, как Фил рвался ей помогать, правда, через силу, превозмогая слабость и дурноту. Он как одинокий, отбившийся от стаи волчонок, изголодавшийся по ласке и любви, с опаской относящийся к добру, но сердце тает от заботы и тепла.
Зрение постепенно прояснялось, стали видны очертания предметов в уютном сумраке зала: тёмные окна с тяжёлыми шторами, люстра на потолке, пианино, прикрытое белой простынёй. И было немного не по себе находиться одной в огромном пустом доме.
За окнами хлестал дождь, скулил ветер, царапаясь в мокрые стёкла гибкими ветвями черёмухи. Где-то вдали прокричал соседский петух. Судя по активности кур, на улице раннее утро. Однако где же Филипп?
Лина села, вжавшись в спинку дивана, прикрыла глаза и напрягла слух, почувствовав лёгкое покалывание в ладонях. «Где ты, Филипп, отзовись!» — мысленно взывала она. Что-то мелькнуло в ночи, близко, так близко, что Лина ощутила тепло и свет его золотистой ауры. Очнулась быстро, словно от толчка, услышав тихий стук двери и осторожные шаги по дому.
— Филипп? — затаив дыхание, тихо воскликнула Лина. Тёмный силуэт остановился у стены и зажёг торшер. Она поморщилась от вспыхнувшего света. — Филипп! — облегчённо выдохнула, вскочила с дивана и метнулась к нему. — Я тут проснулась, а тебя нет. Где ты был?
— Так… гулял. — Он замер напротив Лины и как-то по-особенному ей улыбнулся. В его глазах блестели слёзы. Лина могла поклясться, что это были слёзы радости. Или, быть может, ей так хотелось думать?
— Что с тобой, ты плачешь? — пробормотала она, не решаясь сдвинуться с места.
— Нет, конечно, нет. Это дождь. — Филипп тут же утёрся рукавом толстовки.
— Где ты гулял?
— На речку ходил.
— На речку, ночью, один?
— Угу, — коротко кивнул он.
Они какое-то время молча изучали друг друга.
— Ты странно выглядишь, — заволновалась Лина. — Ты случайно не… — внезапная мысль о том, что Филипп мог снова принять таблетки, ударила под дых.