— До вашего отъезда я хотел задать вам еще один вопрос, — сказал Калеб.
Гриффин посмотрел на Делберта, Леггетта и Джеда, размещавших багаж на крыше двух тяжело груженных экипажей. В одном сидела Аделаида, в другом можно было увидеть сияющую от счастья миссис Тревельян и двух собак. Женщины оживленно прощались с теми, кто стоял перед входом в дом.
— Хотите узнать, много ли в легенде о Лампе правды, — сказал Гриффин.
— Вы упрекаете меня в любопытстве? — спросил Калеб.
— Нет. На вашем месте я бы тоже задавал вопросы. Но боюсь, Джонс, что я не могу дать вам ответы.
— Не можете или не дадите?
— Не могу. — Гриффин не отрывал глаз от Аделаиды. — Я сам не знаю всех ответов. Но могу сказать, что некоторые части легенды правдивы. Для того чтобы зажечь Лампу, нужен человек из моего рода, а для того чтобы удержать контроль над энергией, нужна сильная считыватель сносвета.
— А если энергия вырвется из-под контроля?
— Не знаю точно, что произойдет, — признался Гриффин. — Так же, как не знаю, почему один из кристаллов в Лампе оставался темным, когда я использовал Лампу, чтобы спасти Аделаиду и заложниц в академии.
— Полуночный кристалл?
— Думаю, что да.
— Возможно, он очень мощный?
— Очень возможно.
Некоторое время Калеб молчал, потом спросил:
— На третьем уровне мощности Лампа становится своего рода оружием, не так ли?
— Да.
— Но вы уверены, что активировать ее может только мужчина из вашего рода?
— Аделаида уверяет, что это так.
Калеб хмыкнул.
— Возможно, лучше было бы хранить артефакт в Аркейн-Хаусе. Сейчас там намного более серьезная система безопасности, чем была в прежние времена. Гейб сделал это своей первостепенной задачей.
— Лампа останется в семье Уинтерсов.
— Я ожидал, что вы это скажете. Ну что ж, попытаться все же стоило. Полагаю, Джонсам остается только положиться на семью Уинтерсов в том, что они в будущем позаботятся о Лампе как следует.
— Именно это мы и собираемся сделать.
— Чем вы будете заниматься в Америке? — спросил Калеб.
— Пока не знаю. В любом случае, вероятно, это будет какой-то респектабельный род деятельности.
— Вот что получаешь, когда берешь в жены социального реформатора.
— Это не большая плата. К счастью, у меня есть талант к инвестициям.
— Мы с Люсиндой планируем поездку в Америку этим летом, — сказал Калеб. — До Нью-Йорка плыть около пяти дней. Конечно, мы бы хотели осмотреть и этот город. А затем, разумеется, последует поездка на поезде до Сан-Франциско. Еще четыре-пять дней, полагаю. Как вы относитесь к гостям дома?
Гриффин был поражен чрезвычайно.
— К гостям дома?
— У «Аркейна» есть небольшой офис на восточном побережье, но Гейб считает, что нам давно пора было обратить внимание и на остальную часть страны, особенно на Запад. Он хочет, чтобы я изучил ситуацию на месте и набросал кое-какие долгосрочные планы открытия новых отделений общества, а также региональных офисов агентства «Джонс и Джонс».
Гриффин посмотрел на Аделаиду. Она улыбнулась ему в открытое окно экипажа. Развлекать гостей семьи — одна из вещей, которые делают нормальные женатые люди, подумал он. Словно со стороны он услышал собственный голос:
— Думаю, мы сможем выделить комнату для вас и миссис Джонс.
— Превосходно. В таком случае готовьтесь через несколько недель увидеть нас на пороге.
Гриффин улыбнулся:
— Я так и сделаю.
Он спустился по лестнице и сел в экипаж. Джед тронул поводья. На козлах другого экипажа то же самое сделал Леггетт. Два экипажа отъехали от дома и покатились по улице.
— Что это вы сейчас обсуждали с мистером Джонсом? — спросила Аделаида мужа. — У тебя было довольно странное выражение лица.
— Джонс и его жена собираются через несколько недель посетить Сан-Франциско. Они остановятся у нас.
— Разумеется, у нас, — сказала Аделаида. — Они же нам почти как родственники.
— Ну, так далеко я бы все-таки не заходил.
Аделаида рассмеялась.
Он привлек ее к себе и заключил в объятия.
— Мы с тобой создадим настоящую семью.
— Да, — согласилась Аделаида.
Гриффин сознавал, что из одного из сундуков, притороченных на крыше экипажа, просачивается темная энергия Горящей Лампы. Паранормальные силы, заключенные в артефакте, навсегда связаны с ним. Связь с Лампой у него в крови, и это невозможно отрицать. Но яркая, сильная любовь между ним и женщиной его мечты гораздо сильнее опасных токов, заключенных в Горящей Лампе, гораздо сильнее любого проклятия.
— Аделаида, я тебя люблю, — сказал он.
— Гриффин, я люблю тебя всем сердцем.
Гриффин подумал, что он держит в объятиях собственное будущее. А то, что принадлежит ему, он держит крепко.