ноющее беспокойство, что каким-то образом вся дорога - только иллюзия. Что он покидает один Остров, чтобы пройти круг и вернуться в то же самое место.
Перрин испытывал странную благодарность к выбоинам на камне. По крайней мере, они на каждом мосту и Острове были разные. Ему просто хотелось, чтобы слова
Грейди перестали довлеть над ним. Рассыпался, словно порошок… Как будто он мало нервничал, когда, идя по камню, думал о том, что под тем нет никакой опоры.
Арганда шагал рядом, периодически поглядывая за край моста. Перрин сопротивлялся подобному желанию. Ему не нужно было смотреть в эту тьму, напоминавшую
саму вечность.
В конце концов люди добрались до конца моста и оказались на одной из каменных площадок. Факелам никогда не удавалось полностью осветить их. Перрин желал
бы видеть площадки полностью, вместо того, чтобы разглядывать окружение изнутри маленьких, ограниченных сфер света.
По пути, солдаты жались друг к другу, и Перрин отступил назад, чтобы сказать им несколько ободряющих слов. Трудно сохранять бдительность, когда пересекаешь
мост за мостом, не чувствуя ни времени, ни пространства.
Их отряд добрался до нового Указателя. Этот сохранился гораздо хуже. Едва ли какие-то буквы можно было разобрать. Саэрин приблизилась к камню, доставая
свою тетрадь, а затем помахала одному из майнецев, чтобы тот поднес фонарь. Сощурившись, она провела по камню пальцами.
- Такие повреждения… - тихо сказала Айз Седай. – Весь расстаял. Словно оставленный под дождем кусочек сахара…
- Можешь найти путь? – спросил Перрин.
Сверившись с книгой, Саэрин повела их к парапету, ведущему вниз. Перрин быстро пересчитал своих людей, когда те последовали. Саэрин оказалась рядом, листая
страницы тетради. Он знал женщину не долго, но её прямолинейность отличала её от других известных ему сестер из Коричневой Айя. Это нравилось Перрину,
и, когда Айз Седай вызвалась на это задание, он быстро согласился.
- Ты хорошо справляешься, - сказал он ей, когда закончил считать людей. Вместе, они двинулись вниз по парапету – идя последними, если не считать Аил, которые
заняли позицию в самом тылу. – Эта часть меня волновала.
- Инструкции ясны, - сказала Айз Седай. – Заметки содержат указания только для нескольких Путевых Врат, но они логичны и понятны. Я больше волнуюсь о ловушках
или неправильно указанном направлении.
Перрин кивнул, хотя какая-то часть его испытала беспокойство от того, с каким безразличием это было сказано. Если Лойал и смог что-то ему объяснить, так
это то, что Пути не стоит воспринимать легкомысленно. Казалось почти безрассудством прийти сюда без Огир, указывающего путь. Лойал был бы способен не только
прочесть Указатели. Его постоянные предупреждения – его безграничная тревога – заставили бы их вести себя осторожнее.
Возможно, эту роль стоило взять на себя Перрину. Он позволил Аил бродить впереди и позади, что было для них обычным делом. Но Лойал даже Лану никогда не
позволял ходить на разведку в Путях.
- Это место, - сказала Саэрин, - отличается от того, что описано в летописях. Тьма здесь не тьма ночи, а нечто совсем иное. Мы вошли в другое место, чьи
законы отличаются от нашего мира.
- Ты изучала Пути? – спросил Перрин, осторожно пытаясь выведать дополнительную информацию. Во время их собраний, когда они планировали этот поход, женщина
колебалась, не решаясь открыть все, что знала. Но Перрин уже привык видеть подобное от Айз Седай.
- Я посвятила свою жизнь поиску наиболее полезных знаний, - ответила Саэрин. – И их практическому применению.
- Практическому применению?
- Никто больше не использует Пути, - сказала Саэрин, глядя в абсолютную темноту. – Это делает их еще более интересными, ведь здесь очевидно есть преимущества.
Преимущества, которые… прежде, чем снова открыли Перемещение… были уникальны.
Она пахла любопытством, тщательно контролируемым. И не слишком сильно – страхом.
- Ты ходила здесь раньше, - сказал Перрин. – Не так ли?
- Только дурак войдет в Пути, - ответила она. – Все это знают.
Ответ Айз Седай, вне всякого сомнения. Она, вероятно, не знала, сколько правды мог унюхать Перрин. Тем не менее, на текущий момент он оставил эту тему.
Вместо этого, он направился к двуреченцам и вьючным животным, чтобы сказать им быть очень тихими. Он не хотел портить им настроение, но… что ж, лучше быть
мрачным, чем мертвым. Или чего похуже.
Он двигался вдоль колонны, пока не оказался впереди, возглавляя её. Он привык видеть дальше, чем другие люди, но не был уверен, что здесь от этого есть