— Это обычная проблема для всех, кто носит эту броню в первый раз, — сказал Хэл. — Но чем больше раз вы сделаете это, тем легче будет в следующий раз. И воды у вас будет сколько хотите. Вопросы, сэр?
— Сколько раз вы летали на таком самолете раньше?
— В реальных условиях? Ни разу.
— Ни разу? — Спросил Тревор. — А на испытаниях?
— Конкретно на таком? Никогда. Сколько вообще испытательных полетов…
— Не отвечай, дай я угадаю. Ни сколько.
— У нас отличные системы и готовый набор алгоритмов для каждого варианта нагрузки и условий полета, — сказал Хэл. — Это проверяли сто раз — просто без живых людей на борту. Я думаю, мы проводили испытательный полет с манекенами некоторое время назад.
— И?
Хэл улыбнулся, пожал плечами и сказал:
— Знаете, сэр, манекены просто отвратительные пилоты.
— Прекрасно.
— И вообще, сэр, вы сами на это вызвались, — сказал Хэл. — И мы счастливы, что вы с ними. — Он отвернулся и сказал: — «Бобкэт-контроль», я «Дровосек-один», как слышите меня?
— Первый, я контроль, слышу отлично, — ответил бригадный генерал Дэвид Люгер из Центра боевого управления авиабазы Резерва ВВС Баттл-Маунтин. Рядом с ним находились полковник Дарен Мэйс, начальник оперативного отдела 111-го авиакрыла, полковник Нэнси Чешир, командир 52-й бомбардировочной эскадрильи, в которую входили все «Мегафортрессы» базы и которое «пилотировало» беспилотные «Мегафортрессы», Старшина морской пехоты Крис Уолл из сухопутных сил Воздушной боевой группы, а также полковник Келвин Картер, начальник оперативного отдела 52-й бомбардировочной эскадрильи, ответственный за операцию, которая должна была начаться через несколько минут. Всех их обеспечивали специалисты по разведке, вооружению, наблюдению и техническому обслуживанию, составлявшие вместе с ними Группу контроля самолета.
— Готовы к посадке на «Кондор».
— Мы готовы.
— Ну, поехали. — Бриггс щелкнул переключателем и система начала разгерметизацию кабины, выравнивая давление, пока манометр не показал высоту двенадцать тысяч метров, как и за бортом самолета. В BERP была встроенная кислородная система, так что кислородные маски им были не нужны. Гриффин, как не старался, не смог сдержать отрыжку и другое выделение газов, так как понизившееся внешнее давление заставило газы в теле устремиться наружу. Когда давление было выровнено, Бриггс открыл люк в кормовой переборке и шагнул в него. Гриффин последовал за ним. Вскоре они оказались в бомбоотсеке QB-52. Бриггс включил свет — и они увидели это.
Они называли это MQ-35 «Кондор», но официального названия у него не было, так как это был экспериментальный образец, которым когда-то было все, что ныне состояло на вооружении ВВС. «Кондор» был разработан для доставки групп специального назначения на дальние расстояния. Тяжелый бомбардировщик доставлял его в окрестности района операции, а затем сбрасывал, и он летел к цели на собственном реактивном двигателе. «Кондор» напоминал внешне огромную крылатую ракету, разработанную с применением технологий малой заметности, с гладким корпусом треугольного сечения, длинным плоским носом и слегка приплюснутой кормовой частью с соплом реактивного двигателя малого диаметра. Имея двенадцать метров в длину, три в ширину и высоту, он занимал почти весь бомбоотсек, оставляя очень малые зазоры у стенок. Бриггс открыл люк в борту, Гриффин забрался внутрь и начал пристегиваться, а сам Хэл кратко прошелся вокруг самолета с фонариком, проводя осмотр, а затем забрался на переднее сидение, закрыл и запер люк и пристегнулся.
Внутри было тесно. Члены группы сидели на толстых металлических сидениях, не тандемом и не совсем бок о бок, а имели возможность немного двигаться из стороны в сторону. Из иллюминаторов было только ветровое стекло. За Гриффином было еще два места и небольшое место для снаряжения за сидениями. Оба спокойно затянули привязные ремни на плечах и коленях и приготовились. Хэл щелкнул переключателем и запустил питание систем.
— Контроль, я «Кондор», запустил питание, готов к проверке систем.