Нафаня, после принесения клятвы, рассказал мне, как легко войти в контакт с его многочисленными родственниками. Так, что произнеся мысленно несколько фраз, я, уже через несколько минут, разговаривал с местным домовым.
Молока у меня не было, но ягодный морс, коего у меня было много, тоже пошёл на ура. Жаль, что хлеба нету. Зато, вяленая рыбка, как оказалось, послужила прекрасной заменой этому продукту.
Домовой сильно не голодал, но и назвать его жизнь сытой не поворачивается язык. Коммунисты, отреклись от веры предков и не верили в домовых, и ему подобных существ. Поэтому, никто не собирался кормить домового и ему приходилось крутиться самому. В общем, ему было тяжело, но он справлялся.
Теперь имея такого помощника, мне вообще всё пофиг. Но, для начала, мы заключили магический договор о помощи, мне болезному. Дальше проще, я получил полную информацию, о этом доме и прилегающих постройках. А, благодаря способностям, моего нового товарища, я смог рассмотреть весь дом в подробностях. В конце концов, я убедился, что Сталин всё ещё жив (хоть и находился в отключке) и я не опоздал.
План операции, я разработал сам, при этом, для установления нормальных отношений, постоянно интересовался мнением домового. А что? Пусть думает, что тоже поучаствовал. От меня не убудет, а ему приятно. Ведь этим ребятам очень важно знать, что они нужны и их помнят. Они же, по сути своей — помощники и блюстители обычаев, обрядов и уклада жизни. Правда, со своими тараканами в голове, но кто не без этого?
Домовой, как и все его сородичи, мог перемещаться внутри дома, как хотел и куда хотел. Поэтому в комнату, где лежал Иосиф Виссарионович, мы проникли совершенно спокойно. Далее, я попросил домового, оставить меня одного со Сталиным. Нечего ему, на непонятных помощников глазеть, он коммунист и пусть им остаётся. А, там, потом, чего-нибудь придумаю и всё объясню. Хотя, может быть и не понадобится ничего. Ладно, пора работать.
Ещё раз, хочу сказать спасибо Яге и Ками, которые меня научили правильно пользоваться лекарской магией. Сколько проблем, мне удалось избежать, даже не знаю. Но, я надеюсь, что всё было сделано правильно. Диагностика показала общий упадок сил и постепенное отключение мозговой активности. Не знаю, правда ли Сталина отравили, но если это был яд, то создал его настоящий гений. В организме нынешнего вождя пролетариата, яд не определился, но что-то медленно его убивало. Мне пришлось, сначала, «Малым исцелением» привести в порядок все основные органы. Затем, уже специальными и узконаправленными, лечить сосуды и мозг. Одновременно, со всем этим, я занимался чисткой организма. Одежду, теперь только выкинуть, столько всякой гадости вышло через поры в коже, и не только. Хотя, бытовую магию, я тоже знаю. Так, что постирать не смогу, а вот почистить легко. Ладно это потом, сейчас главное привести Сталина в порядок.
Когда, я убедился, что яд Виссарионычу больше не угрожает, то сразу стало легче. Самое главное я сделал, осталось, только привести в чувство лучшего друга физкультурников.
Предстояло выбрать заклинание, чтобы закончить курс терапии. После непонятного яда, не известно что творится в организме Сталина. Диагностика это хорошо, но остаются различные осложнения. Их ведь не вычислить сразу. Поэтому, «Малое лечение» применять не буду. Так же и по тем же причинам, не подойдёт «Среднее лечение». Остаётся, только «Большое» или «Высшее», но второе это одновременно и омоложение. А оно нам надо? Молодого Сталина, могут и пристрелить не узнавши. Нафига, я тогда его спасал? Так, что окончательный выбор будет за «Большим лечением» и пусть удача, будет на моей стороне.
Каст, не занял много времени. А, так, как визуальных эффектов, при использовании этого заклинания, не бывает, то я тупо сидел и ждал, чем всё это закончится. Наконец, веки красного диктатора дрогнули. Кисти рук, прежде расслабленные, сжались в кулаки, а из горла послышался хрип и сипение. Кажись, что-то получилось!
Глава 9
— Кх-х-м! — Сталин, приподнялся немного, облокотился на левую руку. Потом, с удивлением посмотрел на меня и спросил: — Ты кто парень?
— Даже не знаю, что и сказать. — сидя на кушетке, я постарался сделать невозмутимое лицо. Хотя внутри меня всё пело и ликовало. Я смог! — Давайте, об этом поговорим потом. А, пока, меня интересует ваше самочувствие.
— Бывало и хуже, — Сталин, после некоторых, неуверенных телодвижений, всё-таки смог встать, сначала на колени, а потом и в полный рост. — А, впрочем, удивительная лёгкость во всём теле и жажда. Вэдро, наверное, могу выпить.