Для начала, после осмотра Лондонских достопримечательностей, я залетел в какую-то кафешку. Надо перекусить. Нет, если я попрошу, то Елизавета мне не откажет. Накормит и напоит. Только у меня такое ощущение, что это будет мой последний перекус. Она же недокоролева, а это значит — может попытаться меня отравить. У наглов это в крови. Жить не могут, чтобы кого-нибудь не отравить. Прямо навязчивая идея какая-то. Ничего, скоро вам всем кирдык настанет. Сталин сейчас злой и много знающий о будущем. Мировой революции, конечно, не будет, но экспансия социализма и идей коммунизма точно начнётся. К чему это всё приведёт я не знаю, но надеюсь что хуже не будет. Всё-таки я многое рассказал Виссарионовичу. Теперь только от него зависит, как и что будет происходить.
Кафе — не кафе, ресторан — не ресторан, короче — фиг поймёшь. Но кормят вкусно этого не отнять. Говяжьи отбивные и жареная картошечка, вкупе с помидорчиками и маринованными огурцами — полностью меня насытили. Доллары взяли без проблем. Так что я спокойно расплатился и вот, теперь сижу перевариваю. Куда-то идти и даже шевелиться, совершеннейшим образом лень. Но это ничего, сейчас немного посижу и пойду к Елизавете. Подождёт, я думаю, несколько минут.
Глава 19
Правильно я сделал, что сразу не стал прыгать к Елизавете. Посидел, подумал, чаю попил и воздухом подышал. В конце концов, решил сначала шагнуть к Беримору. А что? Он домовой, а это знаете ли обязывает. Вот и поговорим с ним. Надеюсь, что он от меня ничего скрывать не будет. Все новости расскажет и, может быть, своими мыслями со мною поделится.
В подвал, к бочкам с вином, у меня прямая дорога. Ибо маяк я догадался поставить.
Как и ожидалось Беримор был в своей норе. По другому, это пристанище домового, назвать было нельзя. Не скажу, что он мне обрадовался, но испуга я тоже не почувствовал. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я достал из своей сумки блины и пригласил домового отведать это блюдо. Не отказался — старый проглот. А вот потом, я стал свидетелем аттракциона под названием «Поглощение блинов в огромном количестве». Этот крендель заглатывал жареную вкусняшку, по моему, даже не пережёвывая. И пофиг, что они хранились в моей сумке, то есть были «с пылу с жару». Он совершенно не обращал внимания, на температуру блюда. Да и ладно с этим, Беримор хватал блины своими лапками и буквально через несколько секунд был весь извазюкан в масле. Ещё, он вытирал свои жирные пальцы, об собственную шкуру. Это пинпец какой-то. Не ожидал я от него такого. А впрочем, кто я чтобы судить этого товарища. Может он голодный или у него глисты? Короче говоря — пофиг! Это его шкура и пусть он сам решает, что с ней делать.
Когда Беримор смог, наконец-то, говорить, то выложил мне всю информацию о происходившим здесь, во время моего отсутствия. Елизавета сдержала слово. Все ресурсы, что только можно было задействовать, были подняты на поиск моего амулета. Народ шерстил архивы и кладовые, замковые склады и секретные схроны. Королева писала кипятком и изрыгала молнии, очень уж ей замуж было охота. Секретным указом была организована специальная экспедиция, которая под страхом смертной казни, проводила осмотр частных коллекций. С каждым представителем из верхней палаты лордов была проведена беседа, где им предложили добровольно вернуть мой амулет, если он вдруг случайно оказался в их владении. Молодец девчонка! Даже гордость за неё, какую-то испытал. Я бы ещё и нижнюю палату проверил, фигли там. А что? Коль пошла такая пьянка, режь последний огурец — и ни шагу назад! Можно, собственно говоря, возвращаться к Сталину. Что тут делать-то? Всё идёт нормально. Мешать, как говорится, только портить налаженный порядок.
Но, после недолгих размышлений, я решил всё-таки встретиться с Елизаветой. А что? Может, что-нибудь посоветую или, в процессе разговора, мысль какая никакая в голове возникнет. Посмотрим.
Ещё некоторое время пришлось подождать. По словам Беримора королева, в данный момент, подписывала какие-то бумаги. Поэтому я решил ей не мешать. Ничего, мне не к спеху.
Наступило время полдника или как тут говорят файф-о-клок. Блин! Я надеюсь, что королева не подавится чаем, когда я появлюсь перед ней. Было бы очень обидно и неприятно, особенно для меня. Она, конечно, ненавидит меня всеми фибрами своей души, но и дело, с другой стороны, делает. Да-с… Да и фик с ней, пускай обольётся чаем с ног до головы, меня это не волнует — ни грамма. Мне нужен амулет — и пошло всё на хрям!