- Может это ты – особенная, а остальные – нет? Ты единственная на электрической карете, а остальные все ещё пользуется старомодными ногами.
Сдерживаю ухмылку.
- Мне передали записи доктора, наблюдавшего тебя в больнице.
Кажется я перестаю дышать в ожидании её слов. Она бегло проходится по записям папки и наконец доходит до нужного места.
- «Пациентка крайне агрессивна вела себя, проснувшись после наркоза. Новость об отказе ног восприняла неоднозначно. Пустой взгляд, а затем резкий припадок. Санитары держали её за руки, пока она кричала: «Это сделал он. Это он виноват. Он сломал меня!».
В кабинете, согретом солнечным светом, мгновенно становится холодно. Мурашки ползут от ног к голове, из кожи вон вылезая.
-… Пришлось вколоть двойную дозу препарата.» Судя по записям такая реакция продолжалась неделю. – она смотрит мне в глаза, - Ты можешь прокомментировать это?
- Нет.
Выезжаю на улицу, скатываясь по парапету. Серое небо с пробивающимися лучами солнца, коричневая мерзлая земля, кое-где ещё лежит снег. Я выруливаю в небольшой сад при больнице и еду по голому льду, выдыхая морозный воздух. Тяжело снова и снова погружаться в те события. Мой мозг блокирует воспоминания из больницы и о том случае. Это защитный механизм, успокаиваю себя. Я просто боюсь утонуть в боли.
Возвращаюсь в пустую квартиру. Раньше у меня не было свободного времени. Я мало занималась учебой, а сейчас она – это единственное, что у меня осталось.
Весь вечер я залипаю в ютубе, инстаграме, а мой мозг насилует меня мыслями о дурацком сочинении по литературе. Не хочу.
Хлопок двери поднимает уголки моих губ. Я выруливаю из спальни навстречу вернувшимся с работы родителям.
Я гляжу на водную гладь и ностальгирую. Когда-то плаванье было моей отдушиной. Кубки, медали, первые места только подогревали мой интерес. Я была как рыба в воде, а сейчас я ей чужая. Сжимаю челюсти и разворачиваю кресло, как вдруг замираю.
- Что ты здесь делаешь? – спрашивает Фил, скрестив руки на груди, в одних плавательных трусах.
Пригвождаю свой взгляд к его лицу.
- А ты? Уроки давно закончились.
- Пришёл потренироваться перед школьными соревнованиями.
Киваю.
- Понятно, - нажимаю «вперед», но он встаёт на моём пути.
- Я могу задавить тебя, если ты не заметил.
Уголок его губ поднимается.
- Ты не ответила.
- Вспоминала о своей ущербности. – плюю ему и на этот раз беспрепятственно объезжаю пиявку.
Пустые школьные коридоры таят в себе особую атмосферу. Я думаю о своём, пока мимо взора проносятся кабинеты, столовая, вахта. На улице морозно. Достаю телефон из кармана и вижу непрочитанное сообщение.
ПАПА: «Женя написал, что не сможет тебя забрать. Напиши, как освободишься, мама пошлёт Костю.»
Писк отвлекает меня от дисплея, а потом до ушей доносится тихое мяуканье. Задержав дыхание, качусь к основанию школьного крыльца.
Котёнок. Белоснежный, маленький и беззащитный жмётся к кирпичной стенке. На медленной скорости подъезжаю у нему, но он все равно отпрыгивает, пугаясь большой машины. Сбавляю скорость до минимальной и тяну руки к малышу, подзывая. Ещё немножко. Чуть-чуть. Но я падаю. Падаю на промёрзлый асфальт, стёсывая ладони о камни. Пока лежу, нахожу всё больше схожести меня и котёнка. Беспомощные. Он реагирует на мои слёзы и начинает мурчать у моих протянутых рук.
- Лика? – голос позади подрывает меня на локти. Я в надежде уставляюсь на пару черных ботинок, но дойдя до обеспокоенного лица, поникаю.
Фил хватает меня под мышками, отпугивая кота. Он возвращает меня на моё законное место, всматривается в глаза. А у него они удивительные. Такие светлые и яркие на фоне голубого неба. Его нос и уши уже покраснели, и сильно контрастируют с белой кожей и черными прядями волос.
- Ты в порядке?
Нет, Фил, я не в порядке, ведь я позволила себе восхищаться тобой – своим злейшим врагом.
- Котёнок, - говорю я. И слышится это, словно милое прозвище. Нервно сглатываю, - Там котёнок, ты испугал его.
Фил глядит на белый комок, спрятавшийся в трубе вентиляции. Он садится на корточки, отпихивая свою сумку за спину. Спустя минуту зверёк спасён и греется в его теплых руках. Сейчас улыбаясь пушку, Фил не выглядит кровожадным. Он протягивает его мне и вдруг уставляется на поцарапанные руки.
- Их нужно обработать. Мало ли какую заразу он может занести.
Зараза стоит сейчас передо мной и не хочет отдавать это чудо.
- У меня в машине есть спиртовые салфетки. – он продолжает, видя мои сощуренные глаза, - Мама - медик.