Это были жертвы, попавшие и под столь низкий охват. Никто ни о чём не спрашивал, отвели за руку или пнули катиться под пригорок, где на высшей точке остался отчий дом со службами, в окне виднелась или мать, или дворовая девка, ходившая сейчас в фаворитках. Они сами стали некими пожертвованиями, деталями, без которых семья жизнеспособней, следовательно, обойдётся, следовательно, до поры им быть рудиментами, живущими по странной логике, потому что «в них вкладывают», само собой, чего-то ожидая, когда будет по горло, сигнальная шкала через низ подбородка, но не гимназистам решать, объектам казённого ассигнования. Православные семинарии враждуют с архиерейскими школами, кадеты — с инженерами, полицейский надзор объявлен бурсакам единственным выходом, в одноклассных приходских училищах пишут кровью, в трёхклассных уездных — секут и рассказывают о способах самоубийства, в Ришельевском лицее оригинально учат плавать, в Солькурской мужской гимназии терзают латынью, а организаторы не могут даже выговорить имена древних учителей. Но, разумеется, не Хрисанф Сольский.
После Л.К. вызвали ещё нескольких, но они масса, разве что кроме Анатолия Вуковара, первого среди однокашников аллергена учителей любой из перечисленных историй, всё своё время он читал и всегда разное, неразборчиво подходя к книжным развалам. Сегодня пригласили и родственников выпускников, близких и дальних, в разной степени ими гордящихся, многим виды родства вообще оставались безразличны. Л.К. сжирал глазами Лукиан Прохоров.
При проведении сиюминутных индукций они заключили, что клиент пытается отогнать дождь. Л.К. определил — с помощью заговора какой этнической культуры, где о нём прочёл, какой рукой библиотекарь подавала соответствующую книгу, отдаление во времени от нынешнего дня и до свершения, в честь кого названа дама, предоставившая том, тут же обрубил ответвление к её жизни, увлечению стихами, подавляемую нездоровую тягу к половой жизни; определённые проблемы издателя с тиражом, точнее, с его поставками, каким способом курит табак издатель, сузил круг возможных пород его пса до семи, выявил и более прямую связующую линию между клиентом и этим публикатором — катакомбы, оказалось несколько общих женщин оттуда, опомнился, обрубил ответвление к издателю, но не у основания, осознал ещё, что тот домашний тиран и уже не один раз делалось покушение в связи с этим, пусть он ничего и не заметил; что недавно он стал носить новый золотой брегет, на крышке изнутри две странных и значащих весьма много царапины, нет собаки, но немногим более шести лет назад имелась, почти месяц как возвратился из Южной Америки и тогда-то всё и началось, что он не хозяин своему депо, имеет влиятельного родственника в Петербурге, и эти сведенья чрезвычайно заинтересуют человека, который теперь всё время рядом, что, если они ему не помогут, он оставит попытки найти убийцу и даже не будет справляться в полиции о ходе дела, что кредиторов у него больше, чем должников, в детстве переучили с левши на правшу, определил некоторые из методов воздействия в связи с этим, период сопротивления, а также породу дерева, из которого изготовили рукоять его трости, при этом не видя саму рукоять. Не будь сейчас поры стыка двух систем… такой явной европеизации, гомона действительных тайных советников над головой, как будто они умеют летать или сферы их в прямом смысле высшие… живут, казалось бы, только в Петербурге, а сталкиваются с ними все, вот и их первого заказчика не минуло, и теперь он с вывихом, рамолик, сам не понимает, что уже вляпался, думает, что он при должности, после чина седьмого класса ушёл в отставку, и тут полагая, что это ни с чем, помимо его воли, не связано.