И что это было?
— Я в порядке, — своевременно прошептала девушка из-за спины. — Не ты ли говорил, что в этом мире нет хищников?
— Я, — признался мужчина. — И до этих пор я был в том уверен. Между прочим, до заселения тут проводилось обследование флоры и фауны. Думаешь, поселенцы мне бы не сказали?
— Зато ты теперь им скажешь.
— Это специально идти надо. Разве что опять кто-нибудь из охотников наведается. И как их назвать?
— Лягуволк?
— Или волжаб. А… неважно. Придется теперь рогатины делать и повсюду с ними ходить.
— А это что?
Пришлось рассказывать про древнюю охоту на медведей, которые любили наседать сверху при атаке, напарывались на специальную трехзубую конструкцию рогатины и уже не могли с нее слезть.
— Так жестоко! — возмутилась девушка.
— Наверное. — Игорь простодушно двинул плечами. — Но сегодня я бы от такой штучки не отказался. Особенно, если хорошенько ее обжечь для крепости. С нашими прыгунами — очень полезное оружие.
Виту осенило.
— Слушай, — загадочно проговорила она. — Так это они могли и Кертиса сожрать?
А ведь могли. А потом терзать рюкзак с вещами и уронить его в овраг. Вот только опять же почему так мало крови было на его одежде?
— Так, — предупредил он. — Чтобы отныне сама в лес не ходила! Мне все меньше начинает нравиться происходящее вокруг. Хочешь смейся, хочешь обижайся, но до твоего появления таких вещей здесь не происходило.
— И как я могу быть связана с этими тварями, — поразилась девушка, — если мы постоянно вдвоем? И потом… Без меня бы ты никогда не нашел вход в лаборатории.
— Так уж и никогда бы? — засомневался Игорь.
— А ты предположи. Когда бессмысленное рытье внешних нор сподвигло бы тебя залезть в ловушку?
— Я мог полезть туда за дичью.
— Допустим. Значит, какая-нибудь свинья залезла бы в ловушку. Решетка за ней захлопнулась и?.. Твои действия после этого?
Он был вынужден признать, что не полез бы ломать чужую ловушку. Даже не помеченную. И былая история с медведем тому подтверждение. Так что в словах Виты просматривалась логика: скорее всего, поиски лабораторий закончились бы где-то через полгода совершенным разочарованием и километрами никому не нужных галерей. Хоть открывай бизнес по экотуризму и води туда богатеньких простофиль.
На голову что-то капнуло. Потом еще и еще. И через пару минут лес накрыло обильным проливным дождем, который, несмотря на жару, оказался довольно прохладным. Оба тут же промокли. Виту не спасла даже рубашка: джинсовая ткань очень быстро намокла. Пришлось спешно искать подходящее дерево и две палки, чтобы натянуть игореву куртку. Он всегда старался носить ее с собой — в сумке, или на поясе.
От сырости и мелких брызг куртка не спасла, но квадрат более-менее сухого места им обеспечила. Игорь сел спиной к дереву и усадил девушку себе на ноги. Она побледнела и вся дрожала. Пришлось снять с нее насквозь мокрую рубашку, с которой текло не меньше, чем с неба, и прижать к себе спиной. А она сложила руки на груди. Через время немного согрелись.
— Ничего, — успокоил Игорь. — Зато они здесь случаются редко и длятся не дольше часа.
Вита откинула голову и прижалась к его щеке.
— Ты знаешь, — задумчиво произнесла она, — я ведь боюсь дождей. Мне было восемь лет, когда нашу группу отправили в мертвый заповедник.
— Это как? Совсем мертвый?
— Ну, нет… — улыбнулась она. — Это мы его так называем. Просто он находится в зоне, которая осталась зараженной после молекулярной войны. Слышал о такой?
— Нет. О ядерных слышал. О мировых. Даже про химические что-то знаю. Но молекулярная… это, как молекулярная кухня?
— Не знаю. Но там действительно жутко. В той зоне процессы происходят микроточечно. Например, может произойти ядерный взрыв размером с яблоко прямо у тебя перед глазами на расстоянии вытянутой руки в паре метров от земли. Или над головой неожиданно сформироваться немного кислоты или фосфорных соединений, которые загораются от контакта с воздухом и падают на землю, прожигая дыры. Может сформироваться вакуум или черная микродыра, которая затянет тебя внутрь.
— Как вас вообще туда могли допустить в таком возрасте? — ахнул Игорь.
— Нас учили выживать в этих условиях. Выдали спецкостюмы, кучу приборов и лекарств. Наша группа сумела набрать один из высших баллов в этом обучении. Но как же мы скучали по нормальной природе! За пределами зоны как раз были хорошие места у реки и кураторы решили дать нам возможность насладиться теплыми днями без учебы. Но порядок никто не отменял. Обязательно кто-то дежурил на вахте. Меня поставили в ночную и я совсем не возражала. Люблю ночь: тишина, звезды и ощущение бескрайней свободы.