Кто не испугается, когда в лесу на тебя вдруг с пронзительным писком валится нечто огромное, черное, цепляется за лицо, царапается, ловко крутится, сбивает с толку, и вновь, легко лавируя, исчезает в листве? От испуга начальник СБ впустую расстрелял оба «Макаровых», а запасных магазинов у него не оказалось.
Но кто же знал, что у генетика, кабинетного… ладно, пусть лабораторного ученого, окажется свой «Стечкин», который он пустил в ход, когда понял, что выхода нет?
Стрелял он никак, бессмысленно палил в белый свет, как в копеечку, но, как обычно в таких ситуациях, теория вероятности горько заплакала в сторонке: две пули достались Владу в крыло. В предплечье, точнее. Одна прошла по касательной, оставив лишь царапину, вторая пробила насквозь. Он рухнул в редкий подлесок, перевоплощаясь на ходу. Конечно, ребрам опять досталось по полной.
К счастью, Ден и Юрий уже подоспели, но сам он в задержании участвовать не смог.
Вообще, возвращение прошло как в бреду: в памяти сохранились лишь отдельные картинки. Вот ребята вывели из леса обоих задержанных — начальник СБ в наручниках, генетик с поднятыми руками, потом Ден достает еще пару наручников из багажника «Ауди»… Вот Володька бинтует ему плечо и несмешно шутит про свадьбу… Подъезжают на двух машинах коллеги…
А вот он сам сидит на заднем сидении «Ауди» и бездумно смотрит на пролетающие мимо окраины Белгорода. Федотов бурчит что-то за рулем, но Владу все равно, и он решил прилечь на сиденье, немного вздремнуть. Но оказался глубоко непонят Володькой, который немедленно съехал к обочине и принялся тормошить его с требованием «не помирать, а то что я Насте скажу»…
…Кто-то открыл дверь в кабинет и сел рядом.
— Живой? — услышал он голос Юрия и приоткрыл глаза.
— Живой. Ничего страшного. Просто устал очень.
Юрий помолчал, потом улыбнулся:
— А я тебя вспомнил. Видел мельком. Ты в задержании банды кровопийц участвовал.
Влад кивнул. Потом сообразил — это же, наверное, Юрий был одним из внедренных в банду оперов! Возможно, он и спас жертву…
— Значит, главарь этот не ошибся… в твоей сущности? — опер усмехнулся. — А мы еще ржали — вот мозги у парня повернутые!
— Не ошибся, — тихо покачал головой Влад. — Но мозги у него все равно повернутые. Среди нас убийца — позорное исключение. Донорство…
Юрий помотал головой и перебил:
— Не хочу обижать, но давай за всех не говорить. Предпочитаю сам разобраться. А что ты… И товарищи твои — люди нормальные, вижу.
Влад хотел усмехнуться, услышав слово «люди», но сил не хватило. Они помолчали.
— Как это случилось? — спросил, наконец, он.
Юрий понял:
— Да это все этот… — он проглотил ругательство, но лицо исказила жесткая гримаса. — Пока до места ехали, твердил, что действующие сотрудники должны пользоваться авторитетом, а преступники — от одного названия конторы мордой в пол штабелями укладываться… Что пули словом можно останавливать, в общем. Димон сопротивлялся, а тот ему… Ну и, в конце концов, практически запретил ему идти в снаряге. Мы втроем с твоим коллегой зашли, Димон впереди, сказал все, как положено… Ну а ему в ответ охранник прямо из-за стойки — из «Макарова». Дима упал, тот к нам, его твой коллега очередью срезал. А дальше и сзади остальные наши подоспели, и из коридора двое… С дробовиками… Но мы-то в снаряге!
Влад помолчал, потом спросил:
— Он семейный был?
— Нет, — покачал головой Юрий. — Девушка постоянная, несколько лет уже. И племяшке помогал — отца нет, а сестра больная…
Понятно… Понятно… Надо поговорить с Ионеску — чтобы выплатили хоть единовременное пособие…
Дверь снова распахнулась, на пороге появилась полная невысокая женщина в синей куртке «скорой помощи» с чемоданчиком:
— Мне сказали, у вас тут командир раненый. Где?
Юрий сразу указал на Влада:
— Вот командир. С грудью у него что-то не то, и рука…
Влад запротестовал:
— Да мелочи, мне уже первую помощь оказали…
— Мужчина! — как-то очень громко и скандально начала фельдшер. — Ну-ка прекратите немедленно, оказали ему помощь, видите ли! А то как стреляться — так вы все мастера, а как лечиться — так нет, подождем, пока само отвалится?! Нетушки, не получится!
— Ну, я пойду, — сразу заторопился Юрий. — Ты тут…