Влад, подходя к ним, тоже оглядывался, недоумевая: утром Кот-Ученый внезапно выдернул их из дома своим звонком, сообщив, что необходимо срочно рассказать и показать им нечто крайне важное. Он, конечно, посмотрел перед выездом по картам с панорамами, что такого может быть на Семеновской набережной, но не обнаружил ничего, подходившего под описание «крайне важного»…
— Пойдемте, — махнул лапой эксперт, вдруг посерьезнев, когда Влад присоединился к ним.
В молчании, которое можно назвать торжественным, они прошествовали в тихий двор сталинского дома с архитектурными излишествами, затем столь же величественно Кот-Ученый проследовал к одному из подъездов. Достал из кармана брюк ключи, приложил магнитный к домофону. Поздоровался с консьержкой, которую по внешнему виду сразу хотелось назвать почтенной.
В подъезде был лифт, судя по дверям и дизайну вызывной кнопки с указателем этажей, вполне современный, но Кот-Ученый решил не пользоваться им, а повел их пешком. Почему — сразу стало понятно.
Поднимаясь по широкой лестничной клетке с большими окнами на площадках, Настя ошарашенно оглядывалась: в таких домах она еще никогда не была, даже на съемках. Мрамор на стенах и на полу, стенные ниши с барельефами в духе соцреализма, ковровая дорожка и цветы в горшках по углам навевали мысли о том, что в доме этом, построенном в пятидесятые годы прошлого века явно для советской элиты, по-прежнему живут потомки тех, кто заселился сюда в те времена.
Влад же, переступив порог подъезда и оценив убранство, решил, что больше он, пожалуй, ничему удивляться не будет.
На четвертом этаже Кот-Ученый остановился, приложил палец к губам, открыл замок одной из квартир, и, распахнув дверь, позвал за собой.
Влад коротко глянул на Настю — что происходит? Может, хоть она понимает, в чем дело?
Но она только пожала плечами в ответ. Почему-то протянула ему руку, и они перешагнули порог вместе.
В огромной прихожей, где из мебели были только громадный шкаф, зеркало в почти в полный рост со шкафчиком внизу и кушетка — все в стиле пятидесятых, — пахло временем. Нет, не пылью, скопившейся за десятилетия — насколько позволял судить беглый взгляд, пыли не было, вокруг царили порядок и чистота, — но иначе, чем «запах времени», описать это было нельзя.
— Гх-м! — важно прокашлялся Кот-Ученый, уже державший в лапе какой-то листок и нацепивший очки. — Я должен зачитать вам обоим важное письмо. Прямо здесь и сейчас. Слушайте. Гх-м! Итак… Я, Корбут Георгий Иванович, находясь в здравом уме и твердой памяти, будучи полностью осведомлен о предстоящем мне уходе, сообщаю этим письмом нижеследующее. Поскольку никто из моих потомков не унаследовал мой дар, а большинство даже не в курсе, что я был магом, завещаю мою квартиру по адресу: Семеновская набережная, дом №…, квартира №…, а также все имущество, содержащееся в ней, моим добрым друзьям: Анастасии Ромуальдовне Горлинке и Владѝславу Сигизмундовичу Точицкому, в равных долях. Поскольку я отдаю себе отчет в том, что большую часть этого имущества составляют собранная мною коллекция магических артефактов, а также артефакты, созданные лично мной, либо те, над исследованием которых я работал, и, кроме того, в квартире хранятся мои рукописи, монографии и коллекция собранных мной редких магических книг, я прошу вышеупомянутых Анастастию Горлинку и Владѝслава Точицкого не торопиться распоряжаться квартирой по своему усмотрению после вступления в наследство, а озаботиться описью накопленных мною артефактов и научных работ, которую следует поручить исследовательскому отделу Конгресса магов и архиву отдела специальных энергоинформационных операций Федеральной службы безопасности, а после оной описи — передачей оных артефактов и научных работ в Конгресс и архив отдела соответственно…
Кот-Ученый, зачитавший этот пассаж целиком, прервался, шумно вздохнул, поправил очки и посмотрел на Настю и Влада.
— Сюрприз… — чуть хрипло выдохнула она и прижалась к нему.
— Что? — ошеломленно переспросил Влад, приобнимая Настю.
— Когда Корбут уходил, он сказал, нас с тобой ждет большой сюрприз… — пояснила Настя шепотом.
— Тихо! — строго напомнил эксперт и продолжил чтение: — Друзья, я понимаю, что затрудняю вас своей просьбой, что на это, а именно, опись и передачу коллекции и работ, уйдет немало времени, тем более, что некоторые из артефактов, обнаруженных мной, так и остались неисследованными, а другие должны храниться только в определенных условиях, которые мне создать удалось, и на создание которых в хранилищах Конгресса и отдела также уйдет определенное время, но я считаю, что именно вы способны распорядиться моим имуществом наилучшим образом и с должным вниманием.