А, нет, в этот раз – бычье сердце, заботливо нарезанное на ломтики.
Сама Эдна, при нашем знакомстве, была слегка вегетарианкой, из тех разумных, что следят за калориями в своих тарелках, а не лезут в чужие.
Да и вообще, мне с ней повезло – я не в ее вкусе, она не в моем, вот и получились из нас хорошие друзья-компаньоны, которые могут вместе и бухнуть, и над киношкой придремать, а в моем случае, еще и придурка-ухажера с лестницы спустить.
Да и первую работу, тоже мне Эдна подсуропила – Яворр как раз искал себе пекаря, на две выпечки в день – в шесть утра и в три часа дня – а я, как раз, хлебопечку осваивал, вспоминая старые времена, когда меня мамочка запихнула в пекарню на работу, чтобы диточка каникулы провел с пользой.
Слопав мясо и допив кофе, сунул ноги в разбитые, домашние кроссовки с оторванными пятниками и прихватив ключ, пошел смотреть, что там у Яворра с хлебом стряслось, что он ко мне в семь утра прибежал и из койки вытащил!
Ресторанчик у Яворра не большой, по меркам города-миллионника, разумеется – 24 столика в помещении и еще десяток на улочке, да пяток «запретных кабинетов», где уединяются парочки или «серьезные люди» обговаривают «серьезные дела».
- Дэн! Спаситель! – Вероника, при виде меня распахнула свои объятия, сдвигая бедрами бедных худышек-официанток. – Эта сучка-Фирца снова не вышла на работу!
Да я уже понял… - Вздохнул я, пересекшись взглядом с «усатым мудаком», Володьѐй – главным поваром по должности и главным мудаком, по методам общения.
Рамцанулись мы с ним в первый же день, когда этот поварешка полез учить меня, как хлеб делать!
Меня!
Хлеб!
Да я его чуть в опару не впихнул, а когда тот вякнул, что-де молод я его поправлять, сказал, сколько мне лет и с тех пор старая сволочь обходит меня третьей дорогой, предпочитая срываться на «поварятах» и уж совсем изредка – на Виктории, прекрасно понимая, что его 95 килограмм обрюзгшей старости и обвисших, сальных усов, никогда не выдержат удара поварешкой от почти двухсоткилограммовой бой-бабы, способной на вытянутых руках таскать пятидесятилитровые кастрюли с супами, а то семидесятикилограммовые мешки с мукой ворочать!
- Тесто я поставила, но оно, какое-то блеклое и поднимается плохо… - Виктория развела руки, выпуская меня. – Не выйдет хлеба в этот раз, Дэнчик…
Забрав висящий в шкафчике «сменный халат», заглянул в «расстойку».
Ну, что скажу…
Убить того, кто термостат на минимум выкрутил!
Пройдя по дежам, похлопал тесто, отщипнул по кусочку, попробовал на вкус и одну из деж погнал «переделывать» - и с солью моя любимая «Жануария-Виктория» пожадничала, да и само тесто завела такое крутое, что его ножом резать при формовке придется, а не как я привык, двумя ладошками, по-быстрому!
Сунув дежу под тестомес, развел в теплой воде соли и еще старой, доброй, мезофильной закваски.
Щелкнул тумблером и замер, поглядывая в окошечко одним глазком, чтобы остановиться вовремя.
- Лабух! – «Мудак» снова принялся за свое, гоняя молодого «поварешку», по мнению
Володьи, недостаточно точно следующего заветам Ильича в деле жарки бифштекса «дАнглѐз». – Твое изделие собаки жрать не будут! Какого ты хрена вместо говядины взял свинину?!
Так и хотелось сказать старому «повару», что, судя по виду, это вообще конина, но я мужественно промолчал и даже отвернулся в сторону, точно зная, что «молодые» отчего-то считают Володью гением кухни, хотя, признаюсь, готовит он так себе, только понты больше колотит.
Остановив тестомес, откатил дежу на расстойку и радостно прищелкнул пальцами – на «благостных» 30-ти градусах тепла тесто азартно пошло в рост, а значит, сейчас я его «обобью» и можно будет формовать и ставить на «подъем», в теплую печь.
Эх, мне бы сейчас помощника толкового, но, чего нет…
Прихватив весы и расставив смазанные формы – слава Звездам, что хоть ими не я занимаюсь! – под равномерную ругань Володьѐ принялся формовать аккуратные куски теста, закидывая их в формы.
Откатив пустую дежу в мойку, прикатил вторую, а потом и третью, надеясь, что к четвертой откроется второе дыхание и нейроузел прекратит истерить, требуя отдыха.
«Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп!»
Привычные руки привычно формовали тесто, привычно бросали на весы, проверяя расходящийся на 10-15 грамм вес, закидывали тесто в форму и вновь, лодочкой, как и учила меня моя мастерица, зачерпывали мягкое, податливое тесто, которое через час-полтора станет горячим, аппетитным хлебом, с хрустящей, поджаренной корочкой!