- Падре Энрике отрицает связь своего Ордена и «остальных»… - Ана мрачно вздохнула.
- Ну-ну, ну-ну… - Людви сжал кулаки. – Отрицать-то отрицает, вот только и помощи от его мужественных инквизиторов – ни на грош…
- Что, само по себе странно, а значит, вызывает подозрения. – Я размял лицо ладонями, перебивая зевок. – Инквизиторы, между прочим, только во имя господа… А о имя господа можно резать всех – там наверху лучше знают, кто и за что туда поступил. Так что, если дружина Педрике стоит, значит, она понадобится в другом месте и, зная подноготную, испортит все, к чему прикоснется.
- Ты так настроен против веры… - Эдна вздохнула. – Просто оторопь берет…
- Не «веры», а религии. – Я шмыгнул носом. – И против церкви – двух воров, с чего-то решивших, что у них есть право решать все за людей.
- Это твои стерепотипы и… - Эдна замерла, вспомнив, что означает мой жест с поднятым вверх указательным пальцем.
Ну, да – «стоп»!
- Но почему именно церковь? – Наглая морда Рамоны ввинтилась между женщинами и запрыгнула в кузов пикапа, так и норовя забраться ко мне на колени. – Чего им неймется-то?!
- У, Рэми… - Я расхохотался. – Тут церкви много чего неймется. Тут с Указа 1968 года надо начинать, когда Объединенное правительство запретило представителям ЛЮБЫХ конфессий Любых религий представлять свои интересы в Объединенном правительстве.
Церковь выставили за скобку, не просто разделив власть светскую и власть духовную, а поставив власть светскую превыше духовной.
- Да, образец СССР стал толчком, при котором стало понятно, что религия не только опиум для народа, но самая большая ложь и тормоз развития. – Людви вздохнул. – Сделанные сенсационные заявления исследователей продемонстрировали, что некоторые изобретения специально скрывались религиозными деятелями, официально – с целью сохранения равновесия, но при ближайшем рассмотрении – с целью банальной наживы, самообогащения…
- Браво! – Я сделал вид, что хлопаю в ладоши. – Не ожидал…
- А что тут такого, достаточно раскрыть глаза, чтобы увидеть несоотвтествие между ценностями декларируемыми для «простого народа» и ценностями для «внутреннего пользования»… - Людви махнул рукой, видя, как две ревностные католички начинают сверкать глазами. – Ой, ладно, не сверкайте так…
- Все верно. – Я отвесил звонкого щелбана малолетке и отобрал кружку с кофе, еще раз повторив, что кофе для детского организма – вредно! - За три последних десятилетия, РКЦ стала терять свои бастионы повсеместно, сузив «круг потребителей» почти в три раза. Даже исконно католические вотщины – Италия и Испания порядком охладели к церковным ценностям, в которых кроме лицемерия уже ничего и не проглядывалось. Скачкообразное развитие техники, рождение мета-людей, появление Супермена – шаг за шагом человечество открыло для себя, что мета-люди рождались и раньше, но либо технично умертвлялись как исчадия ада, либо попадали в церковные «спецшколы», откуда выходили, чаще всего, отнюдь не для того, чтобы лечить и защищать, а карать и провоцировать.
- То есть, во всем виновна церковь? – Ехидно попыталась зацепить меня Эдна, с которой мы вообще никогда не касались религиозных или политических тем.
Даже когда бухали!
- А что ты хочешь от людей, предавших людей ради бога? – Я пожал плечами. – Они ведь не просто так отказались от мирского, а ради того, чтобы в один прекрасный момент встать «НАД» толпой… В общем, сейчас мы видим попытку вернуть себе влияние, так что я не удивлюсь, если отряды «мужественных инквизиторов» ждут приказа напасть на дракона, но сделают это не раньше, чем на драконе обосрутся войска. А к тому, что войска обосрутся – нас тщательно готовили, да хотя бы той же ракетой, попавшей в жилой дом…
- Да при чем тут ракета?! – Взвилась вверх Эдна.
- При том, что в армейских кругах экс-испании и экс-италии до сих пор сильна кастовость и приверженство религии, как основе. – Я развел руками. – Готов поставить свой пикап против твоего шарфика, что либо оператор был из такой семейки, либо, что более вероятно – какой-то генерал. Кого там недавно хоронили? Дона Фабио Гаспаро? Трижды генерала, не учавствовавшего ни в одном конфликте? Так что…
Договорить мне не дали…
Над городом, гордо изогнув шею и распахнув крылья, взмыл угольно-черный дракон.
Замер, любуясь городом, лежащим у его ног и…
С хлопком исчез, чтобы возникнуть где-то у церкви святого Антона, если я не совсем в кретинизм впал.