-Будет тебе чемоданчик… - Хмыкнул я и открыл дверь такси. – Созванивайся. Меня интересуют 999-точные, сто граммовые…
И пошел к своему «Мерседесу», делать вид, что забираю деньги из тайника в салоне.
Откуда столько доверия какому-то таксисту?
Оттуда, что старик и его семья последние 9 лет работали на больницу, в которой лежал под системой их внук, выживший после катастрофы.
Сейчас парнишка еще восстанавливается, а осматривающие его «светила» пишут монографии о вмешательстве святых в дела земные.
Кстати, для Стеллы, он бы был чудесной пары, но она уже нашла себе работягу…
Хотя, у этого поколения ничего толком не держится, пока им руки-ноги жизнь не пообломает и не засунет в нужные места!
Сейчас, пока идет реабилитация, дед Джузеппе будет с меня волосинки сдувать и пылинкам хода не давать!
По прикидкам черного рынка, мои хочушки не так и велики, если честно – кило трех девяткового золота обойдется тысяч в 50-70, серебро обернется в 25-27, платину в этом измерении ценят не намного выше золота, так что…
Кинув в рюкзачок еще 50 тысяч для места маневра, вернулся в такси.
- Есть два человечка. – Джузеппе вздохнул. – Одному не сильно доверяю я, другой не очень доверяет мне. «Античного» нет сейчас ни у кого, а по металлам.
Дед закряхтел: - После того что стало творится на улицах, свободных металлов стало много в обороте, даже с учетом подворовывающих законников, складывающих в карман все, что плохо лежит, так что выбор есть. Так что, к кому едем?
Я глянул вероятности.
Равные шансы.
- Сперва к твоему, посмотрим, кто из них Сухов… - Я откинулся на спинку дивана такси и приготовился к долгой поездке, но…
Джузеппе отъехал от стоянки на двести метров, свернул во двор-колодец и остановился прямо напротив в тот же момент гостеприимно распахнувшейся двери.
- Прямо, потом налево. Джильермо. – Джузеппе остался за рулем, что, с одной стороны пугало, а с другой…
Кто сказал, что у меня нет гранаты в рюкзачке?
Выйдя из такси, нырнул черной нутро подъезда, прошел по узкому и изрядно зассаному коридору, свернул налево и оказался стоящим перед роскошной, дубовой дверью, которая открылась, едва я занес руку, чтобы постучать.
Вот только за дверью меня встретил точно не Джильермо!
Плоскоголовый мордоворот уставился на меня с таким удивлением, будто в эту дверь входил исключительно Иисус, да и один раз и будучи смертельно пьян!
- Мне нужен Джильермо. – Сказал я волшебные слова и на лице «шкафа славянского, двухстворчатого», точнее – итальянского, разумеется, расцвела улыбка и он, развернувшись ко мне спиной, повел куда-то вглубь бесконечной, как желудок анаконды, квартиры.
Провел меня в строго обставленный кабинет, закрыл дверь и…
Уселся за стол, враз растеряв всю свою дебильность!
- Охренеть… - Вырвалось у меня. – Вот это актер!
- Если без «охренеть», то ваш вид – лучшая награда актеру! – Джильермо улыбнулся. – Папа Джованни говорил…
- Кто?! – Пришла очередь удивляться мне. – Я от Джузеппе!
- Да твою же мать! – В сердцах хлопнул по столу парень. – Вечно у этих стариков право с лево путается!
- Вот спасибо! – Обиженно вырвалось у меня, страдающего ровно тем же самым.
- Ладно… - Парень протянул мне руку. – Я – Алексис, а вам, видимо, будет нужна Джильерма… Сейчас позову ее…
Мне только и оставалось, что согласно покивать головой и молча подождать.
Джил была не в пример симпатичнее молодого человека, хотя и была на него похожа.
Но не как сестра, а как давно живущие в браке супруги, прошедшие и Крым, и Рым, и Вазелин…
Выслушав мои хочушки, девушка развела руками – чистого золота у нее не оказалось, об остальных металлах и вовсе оставалось только мечтать, зато у нее я отоварился тремя чудесными рубинами и десятком плиток насыщенно-зеленого малахита, который уже при первом взгляде знал, на что потрачу!
Распрощавшись с прикольной парочкой бывших актеров, сейчас подхвативших пошатнувшийся бизнес своих родителей, вышел из подъезда и уселся в такси.
- Поехали ко второму…
А вот до «второго» ехали больше часа – в Риме всегда жуткие пробки, но в этот раз они превзошли все ожидания!
Полиция и временами вояки, стояли на перекрестках и всячески мешали светофорам работать, изображая из себя регулировщиков.
- Вот куда он показывает, а?! – Старик вертелся, как угорь на сковородке. – Это что, «проезд по диагонали» запрещен? Или «всех в угол поставлю»?!