Наконец и на нашей улице настал праздник и мы, свернув направо, проехали по тенистой улочке.
- Аллива Сантьери, А-314… - Старик остановил машину у кованной оградки и достал телефон. – Анжелино… Да, у дверей… Хорошо. Нет, я заходить не буду…
Убрав телефон, Джузеппе повернулся ко мне.
- Анжелино – хороший человек. Резковатый, конечно, но, ему, можно простить и понять, почти девяносто лет и он помнит, как по этим камням ходили совсем другие люди! Квартира 203, на втором этаже, он тебя ждет.
Да уж…
Это был совсем другой дом!
Все чисто и пахло старым, добрым, «Шипром», от запаха которого слезы из глаз, от ностальгии!
И благообразный дедок, до сих пор высокий, с развернутыми плечами и орлиным взором!
Пройдя за ним по квартире, на несколько секунд задержался у огромной, черно-белой фотографии, на которой, среди десятка человек в немецкой танковой форме выделялся молодой паренек, совсем-совсем зеленый, но явно видно, что имеющий отношение к идущему впереди меня, человеку.
И еще одно лицо, среди сидящих на броне, было мне хорошо знакомо.
Эрвин Йоханнес Ойген Роммель!
- Офигеть… Роммель! - Вырвалось у меня. – А… Это ваш отец?
- Нет, молодой человек. Это – я! – Итальянец не смог скрыть улыбки. – Я служил под началом Роммеля на этом самом танке, CarroArmato Pesante P26/40 с бортовым номером 012 с самого начала Африки и до…
Старик вздохнул.
- Пройдемте, юноша, думаю, мы найдем общий язык!
Пройдя по короткому коридорчику в кабинет, мы и в правду быстро нашли общий язык, хотя история здесь несколько отличалась от истории моей.
Хотя и здесь Роммель погонял мужественных британцев по пустыне, причем иногда, реально едва ли не ссаными тряпками, особенно когда союзники приволокли в пустыню индийцев, а чуть позже, когда к индийцам присоединились австралийцы и поляки из армии Крайовой, так Пустынный лис и вовсе разошелся. В конце 44-го Адольф перевел Роммеля с Африки на восточный фронт и…
Лис попал в плен.
Из которого в родную Германию так и не вернулся, оставшись преподавать в Московской Высшей Штабной академии.
Между делом, Анжелино нашел мне и золото, и платину, и серебро.
Все - с хорошо знакомым мне по фильмам хроники, гордым немецким орлом.
Помня, что к концу войны фашисты бессовестно подделывали все, что можно подделать, на всякий случай «качнул вероятности», проверяя слитки.
Нет, идеально 999,9!
Оставив Анжело всю наличку, сложил покупки в рюкзачок, спустился на первый этаж и свернул направо, торопясь выйти на свежий воздух.
Вот только, чую я, что свернул не туда!
Совсем не тот холл!
Явно я поднимался с черного хода, а это – парадный!
Притормозив в последний момент, сделал шаг назад и налетел на кого-то, пискнувшего под моей массой инерции так жалобно, что я покраснел от стыда!
Обернувшись, обнаружил сидящую на пятой точке, симпатичную, блондинисто-рыжую девицу с большими глазами, удивленно хлопающую огромными ресницами.
- Миледи, прошу прощения! – Я кинулся помогать даме встать, но вместо хорошего, снова получилась настоящая фигня – я наклонился, девица решила встать и вот уже мы оба лежим на полу, держась за быстроналивающиеся шишки на лбах.
- Сейчас все исправлю! - Пообещал я женщине, отчаянно не желая, чтобы она вот сейчас встала и ушла из моей жизни! – Раз… Два… Три!
Я провел рукой над шишкой девушки, снимая боль и убирая припухлость.
- Лучше?
- Впечатляет! – Женщина легко встала на ноги и, в свою очередь, протянула руку мне.
- Я – сам… - Я на ноги вставал не так легко.
Но, меня, наверное, можно простить!
Во-первых я был пьян от вина, которое мне подливал майор Анжелло Топирилли, а во-второых…
Я был пьян от аромата женщины, стоящей напротив меня!
- Меня зовут Скарлетт! – Девушка протянула руку, которую я поднес к губам, а не пожал, как это предполагалось.
- А я – Кай… - Я втянул странно тяжелый и безумно легкий запах женщины. – Звезды всемогущие, Скарлетт, как же вы прекрасно пахнете!
- Вы, между прочим, тоже не благоухаете… - Девушка, вместо того чтобы расценить мои слова как комплимент и восхищение, отчего-то ринулась в бой.
На какое-то мгновение мне показалось даже, что в глубине ее бархатно-зеленых глаз заплясали красно-адские огоньки, но…
Скорее всего, показалось!
- Простите… Мне правда нравится Ваш запах. – Я поднял руки в извечном жесте сдачи. – Он… Такой… Женственный, таинственный, глубокий…
- А вы – пьяны! – Женщина и вправду мигала красными огоньками в глазах или мне все это казалось?!