- Майор Борн, начальник Южной таможни Донского края. Честь имею.
- Аджюдан Жербер, месье майор. - Сержант-шеф Крюшо, - доложились жандармы. А мне смеяться вздумалось. "Какой Крюшо, какой Жербер. Луи де Фюнес и Мишель Галабрю!" Пока я ржал, жандармы вели себя тихо. А потом показался разъезд из егерей Борисова и казаков предпенсионного возраста. На форме егерей блестели новенькие Георгии, а в руках были берданки и даже пулемёт М60. Жандармы занервничали, я стал смеяться ещё громче. Крюшо-де Фюнес такие рожицы делал! На моё счастье во главе разъезда был один из помощников атамана.
- Здорово, станичники. Сотник, поговори с жандармами, они из 1968-го, кажется. Бывай. Сотник запарлякал. Я поехал дальше. И в станице прямо таки вдруг, рассмотрел, что домики казаков совсем не похожи на курени. Больше всего они на греческие дома похожи были. Я даже поездил по станице, рассматривая эти мегароны с плоской крышей. Увидел ещё много лавровых кустов перед домами, виноградные кусты и хмель. "Как нам глаза-то замылили!" И... всё. Свежие мысли кончились.
Загнал машину во двор, взял свои вещи.
- А хозяев дома нету, - услышал. Перед дверью в дом стояли две опрятно одетые женщины.
- А я кто?
- Ой, это Роман Михайлович приехал! Дальше я командовал, что в стирку, что в холодильник и, раздал подарки. Переоделся в свою таможенную форму и вышел во двор.
- Салют, дезертир.
- И вам, дядя, не болеть, - встретил улыбающегося Шатрова крепким рукопожатием. Шатров щеголял новым кителем и здоровым румянцем, как будто бы его и не ранили тяжело. - Атаман, а где твой Георгий? И что такой цветущий?
- Ха, мне золотое оружие предоставили! Так доктор толковый попался, из басков.
- Тогда держи подарок. Трофей. Достал из машины саблю.
- Богато-богато. А клинок, какой. Сабля атаману понравилась. - Давай пристегнём, помоги трохи. Сели под виноград за пластиковый стол.
- Давай излагай события военспец. Изложил кратко.
- Какие потери? Взгляд Шатрова стал жёстче.
- Двух казаков покусали мелкие динозавры, одному чудаку лошадь наступила на ногу. А один "партизан" ушиб яички.
- Далее. - Всё! - Всё? Атаман и дышать забыл от радости. Далее на меня скромного пролился водопад дифирамбов, вплоть до зачисления в святые, плюс бронзовый памятник на родине героя. - Борн, ты военный гений.
- Я? Брось, атаман, меня хвалить. У тебя, кстати, проблемки появились. Счас. Бронзовый памятник сменился на серебряный. И пришла Катя, взяла за уши и троекратно поцеловала в губы. И это при муже. - Таак. Прогрессорство на лицо! - А с меня не убудет. Шатров отмахнулся.
- Рома, тебя может быть покормить?
- Когда это, Борн, был голодный, - атаман развеселился.
- В смысле? - Катя не поняла весёлости мужа.
- Во всех смыслах, Катя.
- Охальник. Принёс подарки для Кати и чад атамана. Поцелуи повторились.
- Э, э, хватит. При живом-то муже. А какие проблемы-то появились? - справился Шатров. С подарками я принёс ещё и роман Шолохова "Тихий Дон". Пролистал до первой картинки с лицами.
- Вот этого дядьку я видел, как тебя, атаман.
- Литературного героя? - осенило атамана. Шатров с лёта врубился.
- Скорее киногероя. Эту роль у нас играл актёр Пётр Глебов, из дворян, кстати. Но я с ним как с Григорием Мелеховым общался. Крутой мэн. Полный Георгиевский кавалер, выбился в офицеры из простых казаков. Рубака. Рубит одинаково и правой и левой руками. С ним целая бригада к нам из 1919-го попала. И он теперь старший полковник. Вот. А как сюда ехал, обнаружил на правом берегу нашего залива ещё шесть киногероев. И они тоже не играют, как и Мелехов. Они французы-жандармы из городка Сен-Тропе. Слышал о таком?
- Нет. Хотя....
- У нас был модным курортом, всякие знаменитости там отдыхали. Богатая рыбацкая деревня, в общем. Среди жандармов есть старший сержант Крюшо, я обхохотался, пока на него смотрел.
- Комик? Не Луи де Фюнес?
- Он. И Катя, и атаман, заулыбались. Прогрессорство, оно такое...
- Сен-Тропе говоришь. Хех.
- Кто из вас лучше французский знает? - деловито спросил.
- Катя, - атаман обеими руками указал на жену.
- Вот пусть и контактирует, они в миг зарас могут припожаловать, - озадачил семейство. Катя пошла домой и переоделась. Шляпка, платье, перчатки, туфельки. Всё по моде 50-х. Подарок от Зоси. Перед нами она крутанулась. - Почти Коко Шанель, - зацокал я языком.
- Лучше, гораздо - атаман давил улыбу. Посидели, поболтали, попили чаю предложенного кухаркой. И дождались. Гудков мотоциклов от начала улицы.