То, что сохранили они, почти не считаемые за людхов, должно непременно вернуться и в нас. Даже только ради этого не должны бесследно исчезнуть нынешние примитивы: оставить смешанное с нами потомство.
— Ну, да: мало того, что детей в семьях плодить без соблюдения правильного подбора собираетесь, так еще и добавить в свое потомство дурную наследственность примитивов. Чтобы совсем угробить с таким трудом достигнутый высочайший уровень способностей мудрых! — снова взвился децемвир.
— Не сваливай всё на наследственность. Смогла же Цангл, хоть и с трудом, и не сразу, научиться грамоте и простому счету, когда Лим стал обучать её. Их мозг просто ослаб без упражнений: как наши мышцы. А у них есть еще кое-что, что утеряли мы: они красивей нас. Этим тоже внесут свой вклад в будущие поколения людхов.
Поэтому я буду настаивать на том, что сейчас сказал.
— Сколько же бесполезных паразитов разведется! Чем только будут непригодные к интеллектуальному труду заниматься? — снова перебил децемвир.
— Пусть живут: Гардрар прокормить сможет всех. И что-то они, всё-таки, делать смогут. Заменят роботов: пусть тех будет не слишком много.
— Считайте, что я кончил. Но перед уходом хочу выставить наши требования.
Первое: на голосование должно быть поставлено только прекращение отбраковки — немедленно и навсегда. Второе: в голосовании будут участвовать не только мудрые, но и учащиеся — с гимназии по институты.
Заявляю категорически: в противном случае мы, которых вы тут назвали атавистами, результат голосования не признаем.
И последнее. Предупреждаю: любая попытка помешать нам беспрепятственно уйти закончится слишком печально для вас. Тела Лима и Цангл забираем с собой — не оставляем вам для утилизации: мы похороним их.
38
— А я выставляю требование, чтобы голосовали одни сопливые недолюдхи: от ясельных. Кто за, достопочтенные? — съехидничал перебивавший Конбра судья, когда створки дверей сдвинулись за ненавистными атавистами.
— Не до смеха, коллега: главный атавист не переоцевал свои реальные силы, — остановил его кто-то из обвинителей.
— Если бы не его проклятый излучатель, разве выпустили их? Они уже заслужили быть ликвидироваными и без нашего суда.
— Наверно, это можно было сделать и без всякого робота.
— Это как?
— Я ж говорю: без робота — его они сразу же парализовали бы.
— А то мы без тебя не видели! Как конкретно: говори.
— Задушить. Голыми руками.
— И что же ты его сам не задушил?
— Не справился бы один: видел, какие у обоих мускулы. Почти как у землян.
— Я видел, как земляне делали физические упражнения. Наверно, и этих научили.
Ни Погр, ни бывший младший децемвир в их бесполезной болтовне участия не принимали. Но на вопрос, обращенный к нему:
— Так что же будем делать, достопочтенный коллега? — ответил с усмешкой:
— Как решит Комитет координации. Простите, покидаем вас: нас там ждут.
— Нас там ждут?
— Где?
— Ты же сказал: в Комитете координации.
— Чтобы уйти: надоело. И здесь только болтали.
— Как там.
— В том и дело. Эти экскременты в чистом виде: дерьмократы несчастные. Совсем забывшие, что такое мудрые. Разглагольствовавшие, когда надо было действовать — немедленно, решительно. Упустили — упустили ведь время: уже почти поздно.
— Децемвират действовал бы иначе: так, как ты говоришь. Он бы сумел справиться с ситуацией.
— Если. Бы.
— Сейчас его и есть возможность восстановить.
— Каким образом?
— Подбить сопляков устроить расправу над мудрыми. Пусть даже убьют кого-то: даже лучше. Придется пойти на какие-то жертвы: не жалко.
— Спровоцировать, проще говоря?
— Говоря своими именами, да.
— И что дальше?
— Объявить, что в условиях начавшегося хаоса децемвират в обновленном составе вынужден снова временно возглавить Гардрар, чтобы спасти от надвигающейся катастрофы.
— Обновленный — это с моим участием?
— Совершенно верно.
— Под каким номером?
— Первым, естественно: в качестве Наимудрейшего. Весь децемвират так считает. Ты ведь не откажешься? Грой сказал, что у тебя было достаточно времени подумать.
— А что тут думать? Когда выбора уже нет: время и так упущено.
— Мы были уверены, что ты будешь с нами: возглавишь нас.
— Так ведь надо.
Децемвир был доволен: поручение Гроя выполнено. Неплохо было бы заручиться расположением Наимудрейшего. Он, хихикая угодливо, раскрыл ему тайну, известную немногим:
— Предатель Конбр не знал, к счастью, еще кое-что, за что мог бы предъявить нам обвинение.
— И что именно?
— На что употребляются ликвидированные недолюдхи.
— На что же?
— Ел ли ты, Наимудрейший, нежное желе из молодых сусов?
— Почему нет: вкусное же.
— А паштет, колбасу, сосиски из них же?
— Их тоже: почему нет?
— В них нет другого мяса, кроме…
— Мяса недолюдхов, ты хочешь сказать?
— Ну, конечно. Как ты сразу догадался?
— Правильно: зачем пропадать добру?
Часть V: Провокация
39
Ракетоплан летел к горам, в которых были их убежища.
— Устал? — спросил Конбр полулежащего в своем кресле Горгла.
— Ну, да. Всё ж время пришлось быть начеку: не ужалят ли в любой момент эти серпы. Но больше одного раза не посмели: боялись. А ты разве не устал? Такие речи произнёс.
— Ты тоже: горжусь. Будем показывать их записи учащимся. Кстати, ты сумел принять и записать всё, что транслировалось?
— Да: помех не было. А что?
— Хочу прослушать речь Погра: что-то беспокоит меня.
— Повтори-ка еще раз это, — сказал он, когда прослушали произнесенное Погром:
«Молодые не способны и ко многому другому. В первую очередь, к самодисциплине: кто справится с разрушительным их действиям, если они выйдут из-под контроля даже Конбра, надеющегося возглавить их? И что тогда? Не сдерживаемые никем, они нанесут всему — науке, производству, самому образованию — непоправимый ущерб».
Насторожился и Горгл:
— Не намёк ли на то, что они рассчитывают на это? Что тогда мы не будем едины, и с нами можно будет справиться? Ты об этом сейчас подумал, командир Конбр?
— Да. И не только. Это удобный повод для срыва голосования: наши требования для них неприемлемы — они их ни за что не примут.
— Это понятно. Значит…
— Значит, надо не откладывая разослать наши группы по всем учебным центрам. Путь следят непрерывно и предотвращают возможные попытки броситься мстить мудрым и педагогам.
— Прямо сейчас?
— Немедленно: это самое опасное. Радируй.
— Сигнал 21.
— Правильно: предотвращение актов мести, выполнение — сразу.
— Отправил. А мы что будем делать?
— А нам с тобой положен отдых: заработали. И нас там ждут: Сиглл и моя дочка.
— Валж тоже ждет тебя.
…Но их опередили.
В убежище их, и правда, ждали с нетерпением. Хотя и немногие: только те, кто не отправился патрулировать учебные центры — Сиглл, Валж, Маркд и дежурная охрана.
К счастью, рассказывать ничего не требовалось. Трансляцию суда все находившиеся в убежищах видели: установив в отдалении от них приемные антенны, от которых протянули кабели. Поэтому можно было пойти обоим отдыхать.
И Сиглл сразу увела Горгла в их комнату, Конбр последовал за Валж в свою.
Она обняла его сразу, как только дверь задвинулась. Прижалась и долго не отпускала.
— Пусти, — наконец сказал он. — Я уже есть захотел.
— Ой, прости: я об этом не подумала. Сейчас, — стала вызвать она робота с ужином.