Но вот впередсмотрящий что-то кричит. Он видит вдалеке дым. Все кончено! На кораблях, ушедших вперед, пожар! Скорее послать навстречу помощь, спасти людей…
Но нет, нет! В глубине бухты показывается корабль. Значит, один уцелел, слава богу!
Какое счастье! И второй корабль идет следом. Никакого пожара нет. Только… Что это значит? Они палят из пушек, у них подняты все флаги… Неужели…
Да, это действительно счастье! Корабли подходят. Магеллану докладывают, что буря так носила моряков по бурным волнам, что они уже приготовились к неминуемой гибели, как вдруг увидели, что гряда скал вовсе не замыкает бухту. В ней есть проход. Они устремились в него, и оказалось, что там ураган тише.
Трое суток шли вперед моряки и убедились, что плывут не по реке. Вода в протоке соленая, а конца протоку не видно.
Благодарение богу! Исполнилась мечта Магеллана. Вперед же! Вперед с новыми надеждами!
Так был открыт знаменитый Магелланов пролив между материком Южной Америки и Огненной Землей, пролив, вызывавший ужас у многих поколений моряков. У пролива изрезанные скалистые берега с песчаными отмелями, много мелких островов, разветвлений. На этих развилках водных путей подчас трудно решить, в какую сторону нужно плыть. Всегда здесь дует сильный ветер, и немало кораблей погибло в этом опасном месте.
Но Магеллан действовал с величайшей осторожностью. Терпеливо, неспешно, все время высылая вперед дозорные суда, он подвигался все дальше и дальше по проливу, в котором до него не бывал ни один корабль.
У флотилии оставалось мало продовольствия, но командир и не помышлял о возвращении, хотя капитан корабля «Сант-Антонио» и предлагал вернуться.
Нет! Только вперед! Ведь нужно найти не только вход в пролив, но и выход из него.
А плыть становилось все труднее. Исчезло судно «Сант-Антонио» — самый большой корабль флотилии — и на нем главный запас продовольствия. Его искали, всюду на берегах оставляли опознавательные знаки. Напрасно! Капитан Гомес увел свой корабль на родину, бросив товарищей, не думая о судьбе экспедиции.
Тяжелые дни наступают для моряков. Впереди несомненный голод. Магеллан приказывает капитанам не открывать команде правды, не говорить, что продуктов мало, но матросы чувствуют, что дело плохо.
Настроение подавленное, сам командир угрюм, офицеры озабочены. Но выход из пролива найден. Суда снова в открытом океане.
Суровый Магеллан заплакал, когда убедился в этом.
И вот на трех кораблях усталые, отощавшие люди, получая скудный паек, давно не видя свежего мяса и хлеба, страдая от цинги, плывут по океанским просторам. Плывут месяц, другой, третий, четвертый…
Люди умирают от истощения. Те, кто еще жив, едва держатся на ногах. По счастью, бури не преследуют их, погода все время хорошая. И Магеллан дает неизвестному океану имя «Тихий» — «Иль-Пасифико».
Люди едят крошки от сухарей с примесью опилок, ловят и едят крыс и, наконец, жуют воловью кожу, которой обшиты корабельные канаты, чтобы не так быстро перетирались.
«Мы все погибли бы от голода среди этого необъятного моря, — писал историк похода, спутник Магеллана Пигафетта, — если бы господь не послал нам столь благоприятной погоды». И это верно. Ослабевшим морякам было бы не под силу бороться с бурями.
И вот наконец долгожданный крик: «Земля!»
Флотилия прибыла к Филиппинским островам. Моряки отдыхают, они сыты. Жареное мясо, рыба, невиданные фрукты — бананы, кокосовые орехи… Больные начинают выздоравливать.
На острове Массаве Магеллан понял, что обошел вокруг земного шара. Один из его невольников, Энрике, смог объясниться с местными жителями на их языке. Это язык малайских племен… Когда-то Энрике был взят с острова Суматра и привезен в Португалию, и вот он опять близко от своей родины. Еще немного — и кругосветное путешествие будет закончено.
И тут судьба изменила великому мореходу. Он повел свою флотилию вперед, но во время стоянки у острова Себу вмешался в бой между двумя местными племенами и был убит.
Спутники его даже не смогли похоронить своего командира. Тело его осталось на дне залива, а команда спаслась бегством и начала пробираться на родину. Но людей осталось слишком мало. Они не могли уже управляться с тремя судами. Поэтому одно судно моряки сожгли, другой корабль дал течь, и его оставили возле острова.
Наконец через три года после начала плавания единственное уцелевшее судно «Виктория» вернулось на родину. Из двухсот сорока трех человек, ушедших в путешествие, вернулось восемнадцать. И еще семнадцать человек отставших вернулись позднее.