Солнце село. На город опустилась ночь, когда в одной из прибрежных забегаловок Серебряный обнаружил свою самку в обществе двух воинов. Все втроём были крепко навеселе. Яшма, почти голая, угнездилась на коленях у одного приятеля. Она обнимала самца за шею, заливаясь от смеха громким хриплым стрекотанием.
При виде такой непристойной картины кровь бросилась Серебряному в голову. Ему бешено захотелось немедленно всех насадить на копьё, как на вертел. Но самец усилием воли заставил себя сдержаться, остановился в дверях и произнёс голосом строгого арбитра:
— Яшма, пора домой. Тебя зовёт дочь.
Распутница слегка отлепилась от вояки и лениво взглянула на Серебряного.
— А-а-а, это ты, дорогой, — вяло пробурчала самка и звонко икнула. — Подожди ещё немного. Хочешь выпить?
— Нет! Быстро пошли домой! — сердито рыкнул разозлённый самец и еле выдержал, чтобы грубо не схватить нахалку за руку, и силой не оторвать от шеи воина: Серебряный не хотел публичных скандалов. — Я тебя жду!
— Нет-нет, я не хочу, отвяжись от меня… — сипло застрекотала Яшма, откидывая голову назад.
Охотник-воин, к которому та прицепилась и сидела на нём как на кресле, попытался подняться и неуклюже снял распутницу с колен. Но с первого раза потуга не удалась. Наконец горе-охотник встал, покачиваясь на ногах от выпитого хмельного зелья.
— А это ещё что за наглый тип? — глухо рыкнул воитель, окинув заносчивым взглядом Серебряного. — Ты кто такой? Почему пристаёшь к моей самке?
— Она не твоя самка, а моя избранница, — небрежно бросил Серебряный и в нетерпении рявкнул на Яшму:
— Немедленно поднимайся и шагай домой. Сколько мне тебя ещё ждать?
Но блудница не двигалась с места. Наоборот, плотнее уселась на стуле, подпёрла подбородок кулачком и с циничной усмешкой глядела на возмущённого супруга.
Вояка медленно перевёл тяжёлый взгляд с Серебряного на Яшму и удивлённо встряхнул головой. Наградные кольца на отростках гривы глухо звякнули. Видать, во многих сражениях участвовал, а тут вон как развезло беднягу.
— Что-о? Твоя избранница? — с недоверием щёлкнул кутила. — Вот так новость… а эта горячая штучка говорила, что она свободная самочка.
Серебряный горько усмехнулся, но ничего не ответил.
— Нет, ты подожди, подожди! — возмущённо встрепенулся охотник. — Я не могу её тебе так просто взять и отдать. Шлюха обещала мне ночь удовольствий, а теперь что? — хмельной самец обиженно застрекотал. — Этому хмырю она дарила знойную любовь, — гуляка указал на задремавшего товарища, — а мне не получится? Не-е-е-т, так не пойдёт! Так не делается! Я не согласен. Вам, значит, всё, а мне ничего. Я тоже люблю сладенькое.
От таких откровенных заявлений Серебряный просто остолбенел и вмиг лишился дара речи… А когда опомнился, так ужасно взревел от праведного гнева, что даже грива на затылке у него приподнялась.
— Ты клевещешь, мерзавец! Как ты смеешь оскорблять мою самку, подлец?!
Воин резко дёрнулся, как от удара, моментально подскочил к Серебряному и злобно зашипел:
— Ты посмел разинуть на меня жвала, жалкий ублюдок?! Вижу, у тебя статусное кольцо Окроплённого и копьё в руке — тем лучше! Выйдем наружу! Я вызываю тебя на бой!
В ответ Серебряный жёстко врезал ему кулаком по мандибулам и яростно прорычал:
— Я принимаю твой вызов!
Соперники вплотную придвинулись и уставились друг другу в глаза, да так пристально, как будто нацелились взглядами прожечь один другого. Наконец охотник смачно сплюнул зелёную кровь Серебряному на ноги и злобно фыркнул в лицо.