Серебряный Дождь уже не испытывал к Яшме былых чувств и удивлялся, как вообще угораздило связаться с этой эгоистичной особой. Теперь разочарованный самец ясно разобрался сам в себе и понял, что попался на сходство Яшмы с матерью, как мелкая рыбёшка на крючок. На самом деле его тогда по-прежнему влекло к потерянной возлюбленной, вернее, к светлому образу Сельвы. И тут до бедняги внезапно дошло, что воспоминания о прошлой привязанности его больше не трогают. Словно фантом, Сельва навсегда ускользала из памяти, и самец не старался её удерживать. Как после тяжёлой затянувшейся болезни, Серебряный постепенно возвращался к жизни и в конце концов осознал, что по своей воле лишился личного счастья, долгие годы гоняясь за призраком.
С тоской вспомнилась Лава. И он искренне пожалел, что оттолкнул единственную самку, которая оставалась ему беззаветно преданной. Ради него даже совершила героический поступок, спасая от неминуемой гибели. Сколько же глупостей он натворил, что не воспринимал влюблённую охотницу всерьёз и только для того, чтобы сохранять верность выдуманной мечте. Почему бы ему раньше не посмотреть на страсть Лавы, как на великое благо, как на подарок небес, как на чудо… Далеко не каждому выпадает удача встретить такую горячую, жертвенную любовь.
Серебряный обхватил голову ладонями. Вся его жизнь пронеслась перед мысленным взором. Эх, вернулось бы время назад, и он бы ни за что не оттолкнул Лаву от себя, не позволил ей уйти, всё бы сделал, чтобы дорогая самочка осталась. Но уже слишком поздно. Она избранница Янтаря и, скорее всего, выбросила из сердца бывшего супруга. Ну что, правильно, так ему и надо…
Только вот что делать с Яшмой? Так долго продолжаться не может, но не выгонять же самку на улицу. Потом, Ирис жалко. Малышка привязалась, называла Серебряного отцом. Детёныш всецело находился на его попечении. Чтобы не оставлять Ирис одну, отчим нанял для неё няню, а после начал подолгу пропадать в Сфере и даже частенько там ночевал, избегая встреч с матерью малышки. В лаборатории Яшма окончательно перестала появляться. Серебряный Дождь прилетал домой, чтобы проведать Ирис и в такое время, когда распутная мамаша обычно отсутствовала. Поэтому соблюдать нейтралитет в отношениях с Яшмой оказалось нетрудно. Супруги почти не виделись.
Такое положение тянулось около года, пора с этим заканчивать. Нужно сделать первый шаг к окончательному разрыву, но для самцов и самок здесь допускали неравные права. Самка могла уйти, когда ей вздумается, без лишних разговоров. Хотя самец тоже мог расторгнуть отношения по своей инициативе, но ему пришлось бы долго объясняться и доказывать причину нежелания оставаться с избранницей. Серебряному не хотелось вдаваться в подробности совместной жизни с Яшмой. Однако бедняга уже находился на грани, чтобы на это пойти, и собирался объявить о расставании в ближайшее время со всеми вытекающими последствиями.
Как-то вечером Серебряный вернулся домой из Сферы и в спальне на кровати неожиданно обнаружил конверт с чипом. Это было письмо от Яшмы, которое звучало так:
«Дорогой мой Серебряный Дождь, ты мечта любой самки и прекрасный отец, но я ухожу от тебя. Дело в том, что я не такая, как многие производительницы маленьких пухленьких мальков. Мне не нужна тихая семейная жизнь, не нужны детёныши. Мне нужна — свобода! Я чувствую, что моё призвание быть охотницей-воительницей, а не самкой-учёной. Мне нравятся сражения и победы, а не тишина лабораторий. Я улетаю на Яутжа-Проксиму, там начну обучаться всем тонкостям военного искусства. К тебе я не вернусь, не жди меня напрасно. Свою дочь оставляю тебе. Ты сумеешь воспитать малышку правильно. Прощай».
Серебряный тут же связался с доктором Ветром по коммуникатору:
— Я хотел спросить, Яшма сейчас у вас?
— Да, она у нас, — мрачным тоном подтвердил учёный.
— Дело в том, что я нашёл от неё странное письмо, — пояснил Серебряный.
Доктор Ветер досадливо щёлкнул:
— Подожди, я сейчас к тебе прилечу, и мы всё обсудим.
Через несколько минут учёный прибыл. С хмурым видом он уселся в кресло и молча прослушал письмо Яшмы. Повисла напряжённая пауза.