«Неужто Лава увлеклась Серебряным? Похоже на то… Да что там, она просто влипла по самые жвала! Этого уже не скрыть. Но ведь он учёный, а не воин. Конечно, будь Серебряный прославленным воином, тогда всё понятно. Но, чтобы Лава и учёный — это просто немыслимо! У научников даже когти на пальцах срезаны, чтобы не мешали работать в перчатках. У Серебряного когтей я тоже не заметил. А каким он стал правильным и вежливым! Хотя братец такой с детства. Ну, так то в детстве. Хорошо хоть отказался от охотничьей судьбы. Какой из него воин? Всё-таки каждому своё!»
Но Лава… Годы в сплочённой команде: Янтарь, Лава и Гранит. Сражались на поле боя как общий могучий кулак, как одно смертоносное копьё, как единый сгусток плазмы, что беспощадно бьёт, колет и выжигает противника подчистую. Нередко Лава лечила раны товарищей, столько раз делили воинский паёк. Янтарь и Гранит давно были неравнодушны к боевой подруге и не раз уже предлагали выбрать кого-нибудь из них двоих, однако сердце Лава не отдавала никому. Влюблённые воины не теряли надежды, но вот неожиданно все перспективы резко лопнули как лицехват, ловко рассечённый сюрикеном. А вышло то, чего никто не ожидал: отважная воительница завела себе сердечного друга. И кого? Аттури! Как так? По какому праву этот самец отнял Лаву? Зачем он возник на пути и всё сломал? Теперь между Лавой и товарищами выросла стена, не меньше, чем в тех пирамидах, где приходилось воевать. Вот вам и боевое братство… Всему конец. И что Лава нашла в этом научнике?
«Эх, нельзя Серебряного вызвать на поединок, он не воин. А то бы мы с Гранитом попытались отбить нашу боевую самку. Но не стоит горячиться, — твёрдо решил Янтарь, — надо подождать. Если Лава не раздумает, мы не станем мешать её счастью».
Так рассудил и Гранит. Товарищи всегда оставались благородными охотниками, воинами чести.
Глава 9. Охота Лавы
Лава, Янтарь и Гранит вернулись с планеты Океан. Денёк-другой передохнули в своих кланах и вновь объединились для следующей Охоты по зачистке ульев. Команда заранее продумала тактику предстоящей работы, а после успешно справилась с заданием. Однако при внешнем благополучии уже реально ощущалось, что в маленькой группе образовался серьёзный изъян. Всё дело заключалось в Лаве, которая с каждым днём становилась раздражительнее. Охотникам оставалось зачистить ещё два улья. Вначале всё шло чётко. Боевые товарищи действовали умело и слаженно. В первом улье Лава с бешеным рычанием набросилась на жёсткотелых и принялась нещадно рубить и кромсать их как капусту. Кровь монстров лилась ручьями на каменные плиты пирамиды, выжигая широкие углубления. Напарники с трудом включались в ритм неистовой амазонки, всерьёз опасаясь, как бы та ни схлопотала смертельных ран. Но Лава только гневно рычала и оскаливалась на все просьбы сбавить темп. Она не жалела никого: ни себя, ни охотников, ни тем более жёсткотелых.
Вскоре в результате такой «мясорубки» образовалась куча разрубленных на части чёрных монстров. Сломанными пугалами трупы громоздились вповалку один на другом. Воздух наполняла острая вонь кислоты вперемешку со смрадом внутренностей, которые желтоватыми сгустками стекали со стен храма смерти. В центре этой лютой сечи возвышалась Лава, отбросившая свою маску в сторону. Взгляд героини пылал огнём, она грозно рычала и разъярённо потрясала копьём. Плазменная пушка на плече неистовой воительницы угрожающе топорщилась, в любую секунду готовая выпустить смертоносный заряд. С запястных лезвий стекала жгучая кровь жёсткотелых. Воительница оказалась раненой в плечо, но не замечала, как зелёные капли падали на крошево останков священной дичи. Зрелище выглядело жутко… Янтарю и Граниту осталось только погрузить в анабиоз Матку жёсткотелых и запечатать пирамиду. Лава почти в одиночку расправилась с чёрными монстрами.
Вполне возможно, охотницей двигала некая внутренняя ураганная сила, которая не поддавалась здравому рассудку. Но неожиданно в поступках отважной воительницы проявилась другая крайность. Уже при зачистке соседней пирамиды Лава работала вяло и неуклюже, то и дело о чём-то задумывалась, замедлялась на месте, причём взгляд её мечтательно мерцал, а на лице блуждала мягкая улыбка своим потаённым мыслям. В таком блаженном состоянии охотница едва не подставилась под острый наконечник хвоста Трудного Мяса. Боевым товарищам приходилось бдительно следить за действиями своей подруги. Постоянно отвлекаясь, воины сами чуть не получили смертельные ранения. Такое неустойчивое поведение Лавы становилось невероятно опасным. Тогда Янтарь и Гранит решили, что с этим нельзя мириться, иначе кто-нибудь из команды скоро простится с жизнью.