***
Полночи Лава думала над планом захвата добычи. Предстояло завоевать холодное сердце Серебряного и заставить его запылать. Но охотница не понимала со своей огненной напористой натурой, что вода затушит огонь, а огонь испарит воду. Эти двое оказались слишком разными, чтобы уживаться вместе. До Лавы не доходило, что страстным натиском и пылкими признаниями ей любимого не покорить, к этому самцу нужен совсем другой подход.
Чтобы добиться Серебряного, прежде всего, ей следует измениться самой. Но боевая подруга не ведала о деликатности и скромности, поскольку охотниц-воительниц с такими качествами не бывает. Разве в сражениях участвуют кроткие и ласковые самочки? Это же просто смешно! Лаве сложно было постичь особенности личности Серебряного. Имея скрытный характер, учёный самец жил больше внутренней жизнью, чем внешней, он всегда старался гасить в себе яркие проявления эмоций и не выпускать сантиментов наружу. Даже в те незабвенные времена, искренне и нежно любя Сельву, он заботливо прятал свои чувства и трепетно их оберегал от посторонних глаз.
Лава уяснила одно, что Серебряный действительно не такой простой и понятный, как вначале показалось, и он об этом предупреждал. Но как же милый друг ошибался, если надумал разочаровать влюблённую охотницу. Это ничего не изменит, и чувства Лавы к Серебряному останутся прежними. Ей уже удалось прикоснуться к желанному самцу и даже насильно обнять, вдохнуть запах серебристой кожи, изведать манящее тепло под своими ладонями, но воительнице ещё ни разу так и не пришлось познать любимого всего. От неутолённой страсти у знойной самки мутился разум. Лава мечтала ощутить руки Серебряного на себе и в сладкой истоме на кончике языка почувствовать вкус вожделенного тела. Охотница жаждала желанной плоти, а о потребностях самца не думала. Так, до конца не разобравшись со своими мыслями, она крепко уснула.
Рано утром на приборную панель космического челнока пришёл сигнал от самки-вожака клана воительниц. Лава получила распоряжение вернуться на Яутжа-Проксиму. Ничего не поделаешь, придётся на время улететь от ненаглядного самца. Нужно поскорее заявить о выходе из клана. Для соблюдения традиций Лаве предстояла Последняя охота. Необходимо в одиночку убить Матку жесткотелых, а трофей передать в пользу общины. После этого воительница навсегда теряла право восстановиться в рядах боевых подруг.
«Позднее после охоты, я найду точный подход к Серебряному. Надо быстрее покончить с делами и возвратиться к моему любимому», — только такие мысли сейчас заботили эту самочку.
***
Серебряный и Лава неспешно двигались к посадочной площадке звездолётов. Охотница сегодня улетала и попросила проводить. Учёному самцу с чего-то показалось, что та отбывает насовсем, и напоследок он согласился сделать незваной гостье приятное одолжение. Лава остановилась возле трапа и с грустью пристально посмотрела в глаза любимого, как будто хотела надолго запечатлеть в памяти желанный образ. Серебряный ей мило улыбнулся и ободряюще мурлыкнул. На что охотница опять не удержалась и острым когтем срезала с плеча самца несколько серебристых чешуек вместе с кусочком кожи. В ранке проступила кровь. Хищница плотоядно заурчала и аккуратно слизала зелёные капельки кончиком языка.
Серебряный обречённо вздохнул.
— Похоже, Лава, ты хочешь съесть меня живьём.
Самка хитро блеснула глазами, облизнулась и с довольным видом прищурилась.
— Я не виновата, что ты такой вкусный!
С кривой усмешкой Серебряный бросил укоризненный взгляд на хищницу. После тесного общения с этой знойной амазонкой на коже появилось множество царапин и ссадин, поэтому его не удивила очередная выходка дерзкой особы. Наконец Лава поднялась по трапу и вошла в звездолёт. Шлюз закрылся. Космический челнок, набирая высоту, быстро скрылся в небесах. Учёный самец повернулся и торопливой походкой направился к побережью.
Глава 10. От прошлого к будущему
Время неторопливо двигалось вперёд, потихоньку отодвигая в прошлое все события, которые постепенно теряли смысл и остроту прежних ощущений. Ненадолго задерживаясь в настоящем, Хронос устремлялся к туманному будущему. Днём яркое солнце освещало и согревало живительными лучами всё сущее. Следом приходила тёмная ночь, и как заботливая мать укрывала и баюкала под своим чёрным крылом всех, уставших от суеты за день.