Гранит в согласии молча опустил голову.
Лава выполнила все условия, распрощалась с кланом и верными товарищами, её больше ничто не удерживало. Скоро она вновь увидит своего обожаемого, невозможного самца, которого ещё предстояло завоевать, пока неясно как. Скорее, скорее… И вот уже влюблённая самочка летит в космическом челноке на планету Океан. От прошлого к будущему.
Глава 11. Да будет жизнь долгой!
Звездолёт Лавы благополучно прибыл на планету Океан и плавно опустился на посадочную площадку в посёлке учёных. Рабочий день находился в самом разгаре. Охотница знала, что в это время Серебряного дома не застать, а ждать так долго, как в прошлый раз, не хотелось. Она жила мечтой поскорее увидеть желанного самца, чтобы крепко сжать его в своих объятиях, зарыться жвалами в отростки его чёрной гривы… и-и-и. Стоп. А вот это «после» — не сразу. Надо постепенно приручать любимого к себе. Пусть привередник досадливо кривит лицо и недовольно ворчит, но надо привыкать, что теперь она всегда будет рядом, независимо, хочется ему этого или нет.
— Никуда тебе не деться, дорогой мой. Ты сам потом поймёшь, что я права, — мурлыкнула довольная самка, хитро блеснув глазами.
Недолго думая, Лава направилась к побережью, чтобы на подводном челноке попасть в лабораторию.
Тем временем Серебряный Дождь собрался поплавать вокруг Сферы и ловко вынырнул из шлюза. Его коллеги спокойно работали, лишь изредка поглядывая сквозь прозрачные стены, как сильное серебристое тело пловца пластично изгибалось в толще воды, подобно крупной рыбе, которая уверенно чувствует себя в родной среде обитания. Длинные отростки гривы Серебряного медленно колыхались за его спиной словно причудливые чёрные водоросли.
Первый этап эксперимента остался позади. Учёный самец без усилий задерживал дыхание на полчаса в зеленовато-серой массе океанских вод. Он с восторгом ощущал свою причастность к могучей стихии и терпеливо дожидался второй операции, когда ему вживят жабры. Серебряный мечтал, как всесильный океан плавно закачает на волнах своё новое дитя, приютит его в тёмных бездонных глубинах и начнёт тихо нашёптывать все сокровенные тайны… Но доктор Ветер почему-то откладывал и откладывал заключительную стадию эксперимента, не объясняя причины.
«Как бы я хотел навсегда поселиться в океане…» — мечтал Серебряный Дождь.
Сегодня, отправляясь поплавать, самец, как обычно, отказался взять с собой оружие.
— Зачем мне оружие? Я даже не умею с ним обращаться. Уверен, рядом с нашей Сферой нет опасных существ, — беззаботно отмахнулся Серебряный.
Но ни в чём нельзя точно увериться, если погрузился в воды океана. Увлечённые насущными делами учёные не заметили, как Серебряный Дождь внезапно исчез. Вроде только что плавал, и вдруг его уже нет… В Сферу коллега тоже не возвращался. Тогда всех пронзила одна ужасная мысль: «Случилось несчастье. Времени у пловца осталось мало, беднягу ждёт неминуемая гибель». Собратья Серебряного мигом всполошились. На поиски срочно отправили спасательный челнок.
Спустя минуту после происшествия Лава вошла в лабораторию. Воительница мурлыкала себе под жвала, радуясь, что вот-вот среди других сотрудников увидит знакомую фигуру любимого самца. Но в комнате Серебряного не оказалось. Мало того, лица всех учёных выражали крайнюю озабоченность и испуг. Внезапно Лава ощутила, как в душу, крадучись, словно мерзкий лицехват, заползает нехорошее предчувствие. На её вопросы окружающие отмалчивались или бормотали что-то невнятное. Но суеты от всех хватало! Точно стайки шустрых рыбёшек научники поминутно сновали из дверей в двери и обратно. Наконец Лаве надоело это мельтешение. Терпение её лопнуло и враз взорвалось как порох. Она тотчас грубо перехватила на бегу юного лаборанта, который скользким угрём норовил юркнуть в щель раздвижных створок.
— Стой! Ку-да? — сердито сверкая глазами, охотница схватила самца в охапку. — А ну, живо говори, что у вас здесь творится?
Юнец изрядно струсил, нервно задёргался и в отчаянии заморгал. Кто её знает, эту вояку? Ещё проткнёт копьём. Вон какая злая. Потом кто будет разбираться, за что она это сделала? Таким, как эта забияка, всё сходит с рук… Лучше рассказать, может, отвяжется. Лаборант робко прострекотал сквозь жвала: