На одной из боковых стен по черному фону алыми буквами искрилась надпись:
«Земелец! Помни! Это не должно повториться!»
Под надписью белела пластинка. Четкий выпуклый шрифт читался с любого ракурса из любой точки вестибюля.
«Приказ Совета Безопасности
4 Прилета 264 года.
В целях урегулирования взаимоотношений между могучими и другими людьми и для обеспечения наибольшей безопасности планеты запрещается:
1. Спрашивать у человека, не могучий ли он.
2. Если могучий вынужден себя обнаружить, интересоваться его именем, фамилией, местожительством.
3. Информировать других, что этот человек — могучий.
4. Оставлять при себе ребенка, обнаружившего способность воображать».
Рябинка обернулась к Эльмару, и ей почудилось страдание в уголках его плотно сжатых губ.
— И здесь могучие, — вздохнула она.
— Наши до восстания жили в Стасигорде, — сказал художник угрюмо.
— Восстание… восстание могучих. Абсурдное сочетание! Восстание против могучих — ещё куда ни шло!
— Да нет, всё правильно. Были времена, когда от могучих требовали, чтобы они как-то отличались внешне, селились отдельно. А потом они восстали против этого: разъехались кто куда и смешались с другими людьми.
Теперь уже смеялась Рябинка.
— И это вы называете восстанием? — изумилась она. — Неужели вся ваша история состоит из подобных мелочей? Не видели вы настоящих восстаний! Послушать тебя, так Мартин тоже поднял бунт, когда уехал из Долинного!
— Кто говорил, что Мартин поднял бунт? Он просто выполнил закон. Если бы он не сделал этого, его жизнь превратилась бы в кошмар. Ведь исполнять роль живого бога у нас строжайше запрещено.
— Я в курсе. Но, по-моему, этот закон ужасно глуп! Когда можно одним махом накормить и одеть всё население, то… Чем плохо жить в почете и преклонении перед твоей силой? Ваше правительство просто узурпировало себе власть и не желает ею ни с кем делиться. У нас на Тьере это называется тоталитарный режим, — снисходительно объяснила она этому наивному представителю правящего класса, пытаясь раскрыть ему глаза на то, какой роскоши лишают его законы Катрены.
— Рад видеть Эльмара, — раздался сверху ворчливо-знакомый голос. Рябинка подняла голову и на одной из лестниц увидела голубоглазого старики с лысиной. Старик уже спускался к ним в вестибюль.
— Рад видеть профессора, — откликнулся Эльмар. — с нашей гостьей вы, по-видимому, знакомы.
— Знакомы, знакомы, — подтвердил Сергей Аганесович, потому что это был, конечно, он. — Рад видеть Рябинку. Зачем пожаловали?
— Нашу гостью очень заинтересовали упругие стенки, — уклончиво сказал Эльмар.
— Это правда? — переспросил профессор.
Рябинка вынуждена была утвердительно кивнуть, хотя не имела ни малейшего представления, о каких стенках идёт речь. Дальнейшее поведение Эльмара никак не способствовало укреплению мнения о нем, как о серьёзном человеке. Он затеял абсолютно пустопорожнюю болтовню, втянув Рябинку в роль сообщницы. И она долго не могла решить, кому он морочил голову — ей или профессору.
— А что, на Той Земле нет подобных сооружений? — сказал профессор.
— Есть, — возразил Эльмар, не дав Рябинке и рта раскрыть. — Но там такие барьеры не пропускают вообще ничего ни в ту, ни в другую сторону.
Брови профессора поползли вверх.
— Это интересно. А почему она уверена, что наши упругие стенки действуют иначе?
— Ни в чем я не уверена!
Досада Рябинки была неподдельной.
— Мы заспорили, по какому принципу работает пропускная система, — снова перехватил инициативу Эльмар. — Мартин говорит, что подаётся сигнал обусловленной частоты, я утверждаю, что имеет значение угол атаки или скорость полёта…
— А что думает наша гостья? — прищурился старый профессор.
— Она убеждена, что ни одна из этих моделей не обеспечивает сто процентов защиты. Частоту можно подобрать, а угол атаки и скорость запомнить с одного пролета.
— Любопытно, — сказал профессор, кинув на Рябинку, как ей показалось, острый проницательный взгляд. — Приятно познакомиться с умным человеком. Ну а, предположим, поле в самом деле непроницаемо, что тогда? Давайте, молодые люди, порассуждаем…
Рябинка чувствовала скуку и ужасную неловкость от того, что её выставляют знатоком систем, о каких она не имела ни малейшего понятия. Всё же у неё хватило сообразительности не демонстрировать своё невежество в данной области.
— Я думаю, решение должно быть очень простым, — сказала она уклончиво и сердито.