Окна нескольких квартир смотрели именно сюда. А значит с подъездом мы точно определились. Оставалось лишь надеяться, что неизвестная Мария по-прежнему проживает по этому адресу.
Быстрым шагом я подошел к двери и толкнул ручку, которая легко подалась. В нос ударил запах сырости, мокрой побелки и кошачьей мочи. Зеленые стены лестничных пролетов напоминали стены города после бомбежки. У входа валялся строительный мусор, какие-то пакеты, приготовленные на вынос. Их я аккуратно обошел, решив постучаться в первую попавшуюся дверь.
Звонок отсутствовал. Вместо него из стены на меня смотрели пара оголенных проводков. Дверь была старая, филенчатая, выкрашенная половой коричневой краской. Именно в нее я и постучал несколько раз, стараясь не перебудить весь подъезд.
– Кто там?– раздался за дверью негромкий приятный женский голос.
– Я репортер газеты "Вечерний Харьков",– вспомнив, что не один раз в наших приключениях нас выручала профессия Красовской, проговорил я.
– Что вам надо?– сварливо уточнили по ту сторону.
– В вашем доме проживает некая Мария?– наобум брякнул я, даже не представляя, как объяснить мне этот интерес совершенно постороннему человеку.
– Что вам от нее надо? – повторил свой вопрос женский голос, а мое сердце забилось от предчувствия того, что я с первого раза, нежданно негаданно попал в точку.
– Видите ли, мы пишем статью о городских художниках авангардистах. В руки мне попал дневник некто Митусова – известного своим необычным стилем выражения своего видения мира…В нем сказано, что он встречался с Марией, предположительно проживающей в вашем доме. Мне бы хотелось бы пообщаться с ней, узнать ее впечатления об этом человеке.
– Нет тут таких! – зло бросили из-за двери.
– Постойте…– за дверью раздался шелест домашних тапочек. Неизвестная женщина решила, что разговор окончен, не намереваясь тратить свое драгоценное время на докучливых журналистов. Я отчаянно придумывал выход из-за сложившейся ситуации.
– Это не бесплатно!– выпалил я. Шаги стихли, а потом вернулись обратно к порогу. Несколько минут стояла томительная тишина, словно по ту сторону раздумывали о чем-то, а потом щелкнул входной замок.
– Ну, я Мария,– на пороге стояла довольно старая женщина, с распущенными седыми волосами в засаленном халате, черт знает каких времен. На крючковатом носу висели огромные очки– стрекозы, из-за которых она меня внимательно разглядывала. Да уж…Ну и вкус был у этого сумасшедшего…Мелькнула у меня в голове шальная мысль.
– Александр Дворкин,– представился я,– мне бы хотелось…
– Сначала деньги…– от женщины отчетливо пахло перегаром, и не возникало никаких сомнений для чего они ей столь необходимы в этот момент.
Пришлось покопаться в бумажнике и выудить оттуда несколько двух соток, передав их в дрожащие с перепоя руки старухи.
– Проходи…– буркнула она, не выразив при этом никаких эмоций. Повела меня узким коридором в какую-то комнату. Из-под моих ног с визгом вылетела черная лохматая кошка. Я споткнулся о сервант, но удержался на ногах, кляня про себя на чем свет стоит старые малогабаритные квартиры. Обстановка в жилье Марии была сродни разрушением после бомбардировки Югославии. Давно немытая посуда горой высилась в грязной раковине. По ней бодро шныряло несколько десятков тараканов. На столе стояла опустошенная бутылка самой дешевой водки, граненый стакан и половинка отвердевшего хлеба. В углу пискнула мышь, скрывшись под платяным шкафом с оторванной дверцей, висевшей на одной петле. Продавленный диван с выпирающими пружинами притаился в уголке. На нем застелена была серая от пыли простынь и мятая подушка. Видимо, я поднял хозяйку с постели.
Шаркая, Мария прошла к столу, печально посмотрела на пустую бутылку и хозяйственно прибрала полученные деньги куда-то в засаленный халат, решив опохмел оставить напоследок. Уселась на стул напротив, подперев лохматую голову ладонью и ворчливо спросила:
– Чего хотел? Я Мария, других в нашем доме отродясь не было…
Ее хриплый голос напоминал карканье ворон, гнилые зубы торчали из-за чуть поддернутой губы в разные стороны, а круглые очки делали ее и без того навыкате глаза еще более крупнее. С трудом я отвел от этого безобразия взгляд, уставившись в пыльное окно, заросшее паутиной.
– Мне бы хотелось узнать, были ли вы знакомы с неким Митусовым Олегом? При каких обстоятельствах произошла эта встреча, что вы помните о нем? Может быть, он оставил вам о себе что-то на память? Нам будет важна любая мелочь…