Ну, что тут у нас? По дороге она разглядывала вывески. Ага. Магазин. Еще один. Сыромятня. Bay! Вот оно! Вывеска гласила: «Доктор медицины Лестер Фескер». И внизу, помельче: «Заходите. Я — ваша единственная надежда».
Марла усмехнулась. Доктор явно был не лишен чувства юмора. Забавно.
Встав на задние лапы, передними она толкнула дверь. Та не поддалась. В сотый — нет, миллионный! — раз Марла пожалела, что у нее нет рук, и выругалась себе под нос. Царапая правой лапой дверь, она закричала во всю мощь своих легких:
— Откройте!
Сработало. Спустя несколько секунд послышались тяжелые шаги и мужской голос произнес:
— Иду, иду, не надо так волноваться. И если вы истекаете кровью, постарайтесь не закапать мой новый ковер. Я заплатил за него шесть шкур, и мне будет чертовски жаль, если на нем появятся кровавые пятна.
Потом дверь распахнулась. На пороге стоял чернокожий мужчина средних лет, в грязном халате, заросший двухдневной щетиной цвета соли с перцем. Он бросил взгляд направо, налево и только потом посмотрел вниз:
— Собака… У нас на Трясине собак нет.
— Ну, значит, теперь будет, — сказала Марла. — Вы доктор Фескер? — Он кивнул с ошарашенным видом. — Прекрасно. У меня есть для вас пациент, который нуждается в помощи.
Путь на ту сторону ЗП в памяти Ренна отчетливо распадался на две стадии. На первой он ползком продвигался на десять-двадцать футов, на второй впадал в забытье. Так повторялось снова и снова. Вторая стадия нравилась ему больше. Конечно, именно первая приносила чувство удовлетворения, что, как известно, всегда приятно. Тем не менее паузы, во время которых он проваливался в небытие, по необъяснимой причине были еще приятнее.
Потом в какой-то момент ситуация вышла из-под его контроля. Ренн понял, что не в силах больше ползти. Чуть позже начались странные, тревожные видения. Или, может быть, ему все это просто снилось? Незнакомые лица, то появляющиеся, то исчезающие, теплые одеяла, в которые его укутали, ощущение беспокоящего, какого-то подергивающегося движения, которое все длилось и длилось — без конца. Ренна ужасно клонило в сон, но он изо всех сил боролся с ним — ему казалось, что непременно и очень срочно нужно что-то сделать. Но что? Несмотря на все усилия, вспомнить это никак не удавалось. В конце концов, устав от бесплодной борьбы с самим собой, он послал все тревоги к черту и позволил себе отключиться. И снова, уже падая в бесконечную тьму, подумал, что в конечном счете лучше забвения нет ничего.
Ох, как ему не хотелось просыпаться! Сначала он всеми силами противился этому, но разбудивший его звук повторялся снова и снова, заставляя напряженно, настороженно ждать, когда он услышит его в следующий раз. Ждать и… бояться этого. Вот, опять. Пинг! Пинг! Что бы это могло быть? Ренн с неохотой открыл сначала один глаз, потом второй. У него над головой грубо обработанные деревянные планки под углом уходили вверх и соединялись с другими, образуя остроконечную кровлю. По ним туда-сюда шмыгали маленькие создания, похожие на плоские коричневые листья. Листья с тонкими, как проволочки, ногами, на которых они и сновали в поисках еды. Пинг! Пинг!
Ренн с трудом сел и огляделся. Он находился в маленькой комнате, совершенно пустой, если не считать его постели. Пинг! Пинг! А-а, вот что это такое. Странный звук издавала вода, падая в почти пустой металлический таз. По-видимому, протекала крыша. Все просто, никакой тайны. Ренн снова откинулся на подушку. Интересно, куда это его занесло? Нужно обязательно разобраться во всем, и поскорее, но… Дождь так уютно шелестел за окном, а постель была такая теплая, такая мягкая. Ладно, полежу еще несколько минут, сказал себе Ренн и снова провалился в сон.
Кап! Кап! Он открыл глаза. Снаружи дождь все еще стучал по крыше, а внутри вода все еще стекала в металлический таз, который был уже почти полон, так же как и мочевой пузырь Ренна. Он откинул одеяло, свесил с постели ноги и встал, почувствовав легкое головокружение, которое быстро прошло.
Сразу же вслед за этим дверь резко распахнулась и в комнату вошел энергичный чернокожий мужчина в грязном халате, небритый, с широкой улыбкой на лице. В зубах он сжимал нечто вроде дымящейся сигары, скатанной из листьев какого-то местного растения, судя по необычному, очень едкому запаху. Над головой вошедшего наподобие серого нимба клубилось облако ядовитого дыма.
— Итак, наш спящий красавец жив — еще одно доказательство моей медицинской гениальности! Позвольте, я вам помогу.
Опираясь на руку незнакомца, Ренн спустился по лестнице в маленький туалет, где наконец облегчился. Для этих целей тут был приспособлен металлический бак, явно бывший когда-то частью потерпевшего крушение шаттла.
— Сохранить жизнь экипажу мне не удалось, но по крайней мере я спас вот это, — сказал чернокожий, кивнув на бак, и вышел в коридор.
Следуя данным ему инструкциям, Ренн нашел уютную гостиную и уселся перед потрескивающим огнем. Вскоре вошел хозяин с чашкой в руке:
— Вот, выпейте это. Действует лучше всяких лекарств.
Ренн сделал глоток. Суп имел восхитительный вкус: густой, обжигающе горячий, с кусками тающего во рту мяса. Из желудка по всему телу тут же растеклось приятное ощущение тепла.
— Спасибо, — от всей души поблагодарил хозяина Ренн. — Вам следовало бы получить патент на это свое изобретение.
Откинувшись в кресле, чернокожий кивнул с самодовольным видом и выпустил новое облако ядовитого дыма:
— Действительно. И как я об этом не подумал? Еще один из множества способов добиться коммерческого успеха.
Ренн поставил чашку с супом на полированный деревянный стол и протянул незнакомцу руку.
— Между прочим, меня зовут Джонатан Ренн.
— Мне это известно. — Рука чернокожего оказалась сухой и сильной. — Я — доктор Фескер, хотя большинство тут называют меня просто Док, — он печально покивал большой головой. — Надо полагать, это было неизбежно, хотя человек моего образования и выдающегося интеллекта, без сомнения, заслуживает чуть больше уважения.
— Конечно, доктор, — совершенно искренне согласился Ренн, недоумевая, что могло привести Фескера на Трясину, и от всей души надеясь, что это не профессиональная небрежность. — Им… Нет, простите. Нам, следовало бы мне сказать. Так вот, нам крупно повезло, что мы можем пользоваться вашими услугами. Кстати, это возвращает меня к вопросу о том, где я и как тут оказался?
Доктор экспансивно взмахнул своей вонючей «сигарой»:
— В данный момент вы находитесь в процветающей метрополии под названием Расплата, поименованной так в честь того, что она расположена рядом с ЗП, а ЗП — это место, где приземляются шаттлы и происходит расплата с Ассоциацией охотников.
— Как поэтично.
— Ну, в каком-то смысле. Что же касается того, как вы оказались в моем скромном жилище, то за это вам нужно благодарить свою лохматую подругу.
— Марлу? Она была здесь?
— Ясное дело, — ответил доктор Фескер. — Пришла к моему порогу и рассказала о том, в какой переплет вы попали. Я тут же послал двух людей на розыски. По-видимому, вы отползли на несколько сот ярдов в сторону, так что им не сразу удалось вас найти. Однако в конце концов они справились, поэтому вы оказались здесь. — Фескер закашлялся и бросил критический взгляд на свою «сигару». — Должен сказать, вам чертовски повезло. Повезло в том, что вас не убили, но еще больше — в том, что у вас есть друг. Необычный, конечно, но, несомненно, друг. На Трясине с трудом обзаводятся друзьями.
Ренн вспыхнул, вспомнив, что он думал о Марле и как мысленно обзывал ее. Снова он у нее в долгу. Нужно будет непременно принести ей свои извинения.
— Где она? Ушла куда-то?
Фескер пожал плечами, утонув в новом облаке дыма:
— Я слышал, будто она собиралась поработать на охотницу, которую у нас называют Заразой, но с уверенностью ничего утверждать не могу. Здесь, на Трясине, люди не любят, когда суют нос в их дела.