Рослин зачёсывает русые волосы назад, осматривая всех с выставленным вперёд волевым подбородком, и улыбается тому, какую власть имеет над компанией несносных парней.
Его улыбка мгновенно спадает, и он резким движением притягивает главаря мелкой банды за край куртки, держа его на расстоянии нескольких сантиметров от себя.
— Я отдал за вас всех по сотке, плюс товар, который у вас изъяли, тянул при сбыте на лям-лям двести. Вот и считай, математик, сколькими поколениями твой род будет отдавать мне долг своего безалаберного предка.
Он также резко его отпускает, движением руки отталкивая назад, что Марк, покачиваясь, еле удерживается на месте, чтобы покорно не рухнуть под ноги своего босса.
— Господа, вы крайне мне досаждаете своими провинностями, — угрюмо заявляет Артём Рослин, местный криминальный авторитет, криком возмущения протягивая слова по полупустой стоянке. — И я уже было дело принял решение прекратить с вами долгосрочное сотрудничество, да только понимаю, что вы, суки, никак по-другому мне бабки не отдадите.
Он тянется во внутренний карман тёмной куртки, выуживая оттуда пачку винстона, и рядом с пряжкой ремня любопытно поблёскивает холодный металл в кожаной кобуре, опоясывающей его бёдра.
Самый крупный парень в компании нервно сглатывает, переводя взгляд на непоколебимую тень лучшего друга. Он не отрицает мысли, что они все сегодня могут оказаться в братской могиле от рук «Револьвера» где-то в глубокой ямке посреди густого леса с безымянной табличкой.
— Мы всё отдадим! Только… — сглатывает, — …не убивай. — Голос подаёт самый младший, оттого и самый беспокойный начинающий бандит, случайно попавший в компанию протестующих всему миру молодых людей. Его превосходный музыкальный слух и скрипка, доставшаяся от любимой бабули, остались второстепенными атрибутами юного дарования, который предпочёл блестящему будущему в консерватории районного криминального авторитета и зашкаливающий адреналин в крови от очередного мелкого хулиганства с кучкой спесивых подростков.
В продрогшем на холоде голосе и в щенячьем взгляде Артём видит что-то ценнее шелестящих купюр с несколькими нулями — некую жажду к жизни и голод до приключений, для которых этот прыткий, неопытный мальчишка ещё слишком мал. Мужчина усмехается и облизывает потрескавшиеся губы.
— Нет, мой юный самурай, вы мне нужны живыми, — Рослин по-отцовски мягко улыбается Александру, убаюкивающим голосом, с непомерной долей иронии, протягивая: — Как же, интересно, вы отдадите долг, если умрёте?
— А сколько надо?
Улыбка с лица Артёма спадает, как только он поворачивается в сторону ещё одного провинившегося с нарочито дерзким взглядом и вызовом в голосе, напрашиваясь на не первую в его жизни стычку.
— По сотне за каждого и розничная стоимость всего товара, который я планировал сбыть своим за неделю. Миллион шестьсот налом, и это, друзья, я не считаю ещё моральный ущерб, с которым мне пришлось лебезить перед ментами, чтобы взять вас под своё крыло.
Въедающаяся иголками смятения едкая пауза разносится ветром по отдалённой части стоянки, подталкивая девушку в эпицентр вербальной казни. Она неуверенно подаёт голос, вновь окликивая брата и нехотя обращая внимание мужчин на себя. Робко мнётся на месте, боясь сделать шаг вперёд, как только встречается с тем самым взглядом, которого боялись, почему-то, все. И, видя его первый раз, Алиса понимает, почему.
— Что ты там стоишь, золотко, идём к нам! — В качестве подтверждения своего дружелюбия он замахивается на неё в приглашающем жесте, хлопая по капоту жёлтой машины, словно подзывая к себе.
Она неуверенно смотрит на брата, который недовольно прикрывает глаза и выгибает дугу улыбки наверх, выражая почти смертельную для него досаду. Он кивает в сторону девушки, одобряя её случайное присутствие в этом спектакле, но как только она подходит ближе, тянет за запястье, пряча её за спиной.
— Марк, не представишь леди?
— Моя сестра. Алиса.
Артём хитро облизывается, словно лис, сканируя похотливым взглядом её тонкую фигуру сверху-вниз и снизу-вверх, медленно рассматривая каждую деталь образа на ней. Марк выравнивает сестру за собой, чтобы у мужчины не осталось возможности провести по ней взглядом ещё раз.
— Любопытно. Что ж, — он огибает капот ауди, открывая дверь пассажирского сидения. — Прошу.
Никто не понимает устремлённый в толпу взгляд, и только Марк ловит на себе обжигающую словно лазером мишень, предназначенную для девушки, и заставляющую его пропустить её вперёд.
— Нет, — коротко отрезает он, слегка пятясь вместе с сестрой назад.