Кирилл, приземлившийся на спину, перекатывается в кувырке, прыжком поднимая себя. Марк приземляется на выступающий из ниоткуда камень, больно ударяясь копчиком о выступ. Саша бросается к нему, сожалеюще протягивая руку.
Мотоцикл, зло треща где-то рядом, делает фееричный круг, разбрасываясь песком в стороны, и приземляется в паре сантиметров от бедра Артёма.
Силуэт, оседлавший наречённую машину для убийств, выглядит слишком узким для профессионального рейсера, и больше походит на телосложение подростка в несостоявшимся пубертате.
Тёмная кожа облегающего костюма притягивает к себе не только солнечные лучи, но и взгляды, которые становятся ещё растеряннее, когда шлем высвобождает голову с длинными блондинистыми волосами и ангельским личиком.
— Салют!
Улыбка, подобно фарфоровой поверхности, смягчает атмосферу, которую разрывает писк Марка, схватившегося за поясницу.
— За спецэффекты сорян, немного не рассчитала.
Левый глаз, оставшийся в тени её повёрнутого к парням профиля, подмигивает, чему Артём ехидно облизывается, не стесняясь провести по девушке взглядом.
— Первый «А», знакомьтесь, ваш классный руководитель, — громко объявляет Рослин, добавляя: — Это Кейт, моя напарница в стритрейсе. И ваш первоклассный классный учитель по криминалу.
Выдавливает улыбку своим каламбурам, и когда понимает, что его искренняя реакция — единственная, привлекающе прочищает горло.
— Катенька, тебе слово, — он демонстративно заводит руку вперёд, обращая всё внимание на солнечный блик полутораметрового роста, и бесшумно отдаляется.
— Ещё раз приветствую всех. Меня зовут Кейт, и Артём убедительно попросил меня потренировать вас в обыденном: грабежах, разбое, драках и том, как при всём этом остаться незамеченным.
В единственном пучке тонкой травы беседуют сверчки, смешиваясь с насмешливым кашлем от неожиданности сказанного. Сева заинтригованно проходится по ней взглядом снизу вверх, профессионально окидывая девушку как потенциального соперника, не выше метра шестидесяти и весом примерно сорок пять килограмм. Кожаные лосины облегают узкие бёдра и тонкие, словно высушенные икры, застёгнутая косуха очерчивает талию, которую он может охватить пальцами двух рук. Весь этот наружный кожаный фантик не складывается в его глазах в красивый пазл с миловидным лицом с веснушками и детской припухлостью на щеках.
— Я прошу не смотреть на внешность, потому что она, как мы все знаем, бывает коварно обманчива.
Пазл, при виде неё, в голове действительно не складывается.
— Мы ближе познакомимся с вами чуть позже и не будем тратить такое замечательное утро на болтовню, правильно? Первое, что я хочу проверить, это вашу дисциплину и выносливость. За находчивость будет плюс балл, — попеременно изогнутые брови проходятся по лицам парней волной негодования. Переглядываются. — Ну что, побежали?
— Куда?
К карнавалу звуков смиренной тишины утра добавляется грозный собачий лай, опасно надвигающийся на них. Артём, придерживая двух взрослых доберманов, ослабляет хватку и отпускает поводок, натравляя их на убегающую толпу парней.
Глава 9
Она всегда была в центре внимания.
Алиса знает, как обратить на себя внимание не только мужское — женское внимание завоевать намного тяжелее, но природа не обделила ее обаянием, которое она прытко распространяет в обе стороны, словно брызгает феромонами очарования из пульверизатора.
— А потом он мне… ну вы понимаете…
Она умеет вызывать улыбки, но еще больше ей нравится вызывать смех. Казаться не только красивой, умной, но еще и веселой. И только в горькие одинокие вечера она думает над этим в тишине: быть или казаться?
Задирает плед вверх, как бы поправляя, но больше заставляет обратить внимание на свои ноги, стройности которой многие девочки из клуба ей бы позавидывали. Но вовсе не ими она хвастается. Она обращает внимание на свой шрам на коленке, чтобы наконец вклинить историю о том, как в непростой судьбе девочки с золотой ложкой во рту есть закадровая сцена с физическим насилием.
— О боже…
— Да, представляете, с ножом! Схватил мою сумочку и убежал. А я так и тряслась в испуге, пока какой-то прохожий меня не поднял… Так жалко… новая была…
Маня с Валери переглядываются, выражением лица описывая свою реакцию.
Девочки из клуба, каждая награжденная воображаемым оскаром за лучшие актерские роли в приватных комнатах, немного утихают. И каждая с сожалением относится к истории, но никто не хочет раскрывать в этой обстановке девчачьей близости свою историю о пережитом насилии. Если бы все зашитое внутри девочек травмирующее прошлое придалось огласке, в уголовный кодекс пришлось бы писать посмертную меру наказаний для тех, кто это с ними сделал.