– Мой господин, я не могу называть вас именами, которые использует презренный охранник. Чем я тогда лучше него? Вы господин и в согласии с обычаем: вы, мой господин, должны чувствовать свое величие, тогда наша земля будет вас хранить.
– Что? – изумился я. – Земля будет хранить, если я выпячиваю себя перед другими, выдаю себя за кого-то, кем не являюсь, ты это хочешь сказать?
– У любого, даже у чужаков, попавших в Прайд-Роял, есть чем похвастаться. Наша земля каждому поможет увидеть, чем он может гордиться, истинно так!
– Будь по-твоему, но если я стану величать тебя «моя госпожа», то это нормально?
– Мне это польстит и увеличит мою силу!
Удовольствие струилось в ее голосе, Амрону в это время надо было видеть, но, даже не имея такой возможности, я хорошо понимал, как ей стало приятно. Разговор явно зашел в сторону ее интересов и ожиданий, и ее сила возрастала. Она продолжала:
– Я смогла бы умерить пыл других храбрецов Прайд-Роял. Если пророку с незрячими глазами, но с могучим зрением духа, сильному и смелому… если ему подойдет такая, как я?! Это так возвышенно, так… важно! «Мой Господин и Моя Госпожа» – это Роял Фэмили, королевская семья.
Я подивился смелой фантазии, но, поняв, куда развивается «сила Амроны», больше не пожелал ее увеличивать. Продолжай она в этом духе, скоро дикарка стала бы походить на местные деревья: неприглядные, вытянутые, чванливые стволы, не дающие тени и укрытия ветви. Что можно получить от горделивого дерева, под которым не укрыться ни от зноя, ни от дождя? И чего можно ожидать от самовлюбленного существа, которое ценит только мнение остальных о себе, но не знает, кто она сама такая на самом деле. Все слова Амроны, ее ужимки, поступки, тон речи, вздохи и возгласы говорили, что ее существо соткано из ложных представлений, из надуманного максимализма, и девушка ни на миг не понимает, что у нее есть душа. Амрона и понятия не имела о том, что существуют тысячи миров, куда она не проникнет, покуда основой ее самооценки будет дремучее эго. Я чувствовал эти миры и о прекрасном саде смог узнать лишь потому, что немного отодвинул такую неправду, не побоялся отказаться от описания мира, в котором крошечное, горделивое «я» есть точка отсчета.
Но втолковывать это нищей рассудком дикарке – занятие бесполезное. И когда, наконец, гордецы догадаются, что решить проблемы Прайд-Роял и избавиться от всех своих врагов можно, только прорвавшись за пределы зоны, победив закон тяготения тщеславия! А пока этого не случилось, охранник станет снова и снова рождаться в их стране, чтобы ломать гордыню ее самолюбивых обитателей. Этому не будет конца вовек.
Глава 24
– Чего разлегся? – голос охранника прервал мои досадные размышления. – Что, все сделал?
– Можешь проверить.
– Опять с закрытыми глазами? – спросил он, глядя на кусок мокрой ткани рядом со мной.
– Укусила змея, пришлось перехватывать ногу.
– Ты нарушил правила, иначе никакие твари не смели бы напасть. Ты пил вино?
– Нет. С чего бы?..
– Верно, не пил, – сказал охранник, будто сверившись с неким внутренним текстом, видимым ему одному.
– Спутался с недобитой аборигенкой?
Я растерялся. Можно ли назвать наше общение с Амроной связью? До последнего мне казалось, что ей нужна власть над Прайд-Роял и я для нее так, временная трость, хотя, признаться, она здорово помогла.
– Можно, я поясню? – заговорщическим голосом начал я. – Ты можешь нагнуться и взглянуть на мою рану, это поможет понять…
Я сомневался, боролся, сказать или не говорить. Но вот голова охранника опустилась к моей ноге, и я стал различать гладко зачесанные назад волосинки на его висках: один к одному. Вечно одинаковая прическа, занудно идеальная и опостылевшая манера держать себя со мной: недоверие, подозрительность в каждой черте лица.
– Только тихо, не делай резких движений, – мой голос хрипел, а не шептал. – Аборигены задумали на тебя напасть и используют меня как приманку.
Ни секунды не размышляя, охранник произнес:
– Имена, кто точно!
– Эй, не сейчас! Хочешь вечно отдыхать под лоном вечно зеленых джунглей, пожалуйста! Но мне не хочется. Так что давай дергать отсюда…
Охранник насторожился, стал вслушиваться, но мне поверил.
– Говоришь, змея? Похожая на эту? – он, не двигая головы, глазами повел вправо от себя.
Я видел, что кобра застыла и стала поднимать голову. Все могло разрешиться за долю секунды. «И как им удалось направить змею? Должно быть, путем воздействия на ее самолюбие», – подумал я перед тем, как охранник опустил руку мне на плечо и просвистело стремительное: «Вжик!»