— Отлично. Вставай. — Она легонько хлопнула его плоской стороной клинка по плечу и отступила на шаг.
Артём поднялся, глянув на свои всё ещё связанные руки.
— Не поможете? — кивнул он на верёвки.
— Нет. Иди.
— Что? Почему? — запротестовал он. — И… куда?
— Туда. — Девушка указала мечом за его спину. Артём обернулся, но на горизонте не было видно ни замка, ни дороги. Он снова посмотрел на неё.
— Туда?
Она молча пнула его в живот. Воздух вышел из лёгких, и он сгорбился от боли.
— Ты тратишь моё время. Делай, что говорят.
— Ладно… — прохрипел он и, сжав зубы, зашагал в указанном направлении. — … А что нас там ждёт? — попытался он снова.
Ответа не последовало.
Эльфийка двинулась следом. Позади, из леса, ещё доносились крики и звон металла — орки явно не сдавались, а эльфы сопротивлялись до последнего. Постепенно звуки боя стихли и растворились в ночной тишине.
Адреналин, до этого бушующий в теле Артёма, ушёл, оставив после себя ноющую боль. Всё ломило, зудело и болело. Каждый шаг отзывался волной неприятных ощущений — от пяток до макушки. Живот предательски урчал: он не ел уже слишком давно. Верёвка натирала запястья до крови, в горле пересохло. Никогда ещё он не был в таком состоянии — уставший, голодный и униженный.
— Знаете, если на нас нападут, связанный я вам не помощник, — нарушил он молчание через сотню шагов.
— Ты и без того никчёмен, — спокойно ответила она. — Мне не нужна твоя помощь.
— Иногда даже никчёмная помощь лучше, чем её отсутствие, — заметил Артём. Девушка не ответила.
Трава с хрустом ложилась под ногами. Свет псевдолуны ярко освещал равнину. Артём наконец решился:
— Почему тот… эльф, — начал он неуверенно, — хотел меня убить?
— Ты серьёзно? Ты глупый или ты с Кирова свалился?
— С чего? — удивлённо обернулся он.
Эльфийка закатила глаза и указала на ночное небо. Там, словно парящий мёртвый бог, висела огромная космическая станция.
— А… понял, — кивнул Артём. — Значит, это и есть Киров.- Тихонько пробубнил он.
Космическая станция в небе, памятники Ленину, орки, упоминающие Владилена… Выходит, это какой-то альтернативный СССР, только с эльфами и мечами. Интересно, что будет дальше?
— Если не секрет… как вас зовут? — спросил Артём спустя несколько минут молчаливого шествия.
— Моё имя Эльвира, повелительница… — «тьмы», мысленно закончил за неё Артём, — … эльфийской коммуны, —договорила она.
— А меня зовут Артём. Повелитель заброшек, — усмехнулся он, пожимая плечами.
— Ты смеёшься над моим титулом? — холодно спросила Эльвира, уколов его мечом в бок. Артём вздрогнул.
— Нет, что вы… просто, у нас… там, откуда я… — начал он мяться.
— Мне не интересно, — отрезала она. Голос — будто лезвие, рубящее любой шанс на беседу. И всё же Артём чувствовал: ему жизненно необходимо понять, в каком аду он очутился.
— Но почему тогда… меня хотели зарезать? — вновь рискнул он. — Я ведь ничего не сделал.
— Твои сородичи устроили резню. Много лет назад. Убили мою мать, — спокойно сказала она, как будто речь шла о разбитой чашке или пролитом кофе.
— Тот старый эльф… — начал было он.
— Мой отец, — перебила она.
Артём помолчал, пытаясь осмыслить. Всё это звучало как чёртовы отголоски чужой войны, в которой он оказался случайным прохожим.
— Послушайте… я не имею отношения к тем событиям. Это не моя война. Я тут всего пару дней, вообще не понимаю, что происходит…
— Это тебе не поможет. Здесь людей вешают без разбирательств. Особенно в тех местах, где меня нет рядом.
— Прекрасно, — выдохнул он. — Тогда… зачем я вам?
— Я не мой отец. И не мой брат.
— То есть… вы симпатизируете людям? — в голосе Артёма сквозила надежда.
— Я вижу возможности. Пока ты мне полезен — ты жив.
Прозвучало это не зловеще, скорее — прагматично. Но именно такая холодная практичность и была страшнее всего, прагматичные люди убивали сотнями не дрогнув. Артём ощутил, как под кожей всплывает тревожная дрожь: здесь люди — не личности, а ресурсы. Живой товар. И он, похоже, — одна из монет в чьей-то большой игре.
Они шли по тропе. Пейзаж вокруг менялся. Бескрайние луга и редкие перелески уступали место аккуратно возделанным полям. На горизонте начали вырисовываться домики. Словно кто-то втащил крестьянскую Россию XVIII века в мир мечей и магии — срубовые дома, высокие крыши с острыми скатами, где-то даже узоры, похожие на хохлому.
— А как называется это место? — спросил Артём, разглядывая странную, но живописную округу.