– Узнаешь! Не словом будет тебе сказано, а делом доказано… Нутро твое перевернется, равно как и понимание мира сего! Иман уберет ту преграду, которая мешает тебе увидеть. Зуб даю, ты не устоишь и ринешься на… – Зепар осекся. – Ладно, сейчас не время, не сейчас…
– Не время, так не время, – заметил ничего не понимающий Ифрис, удивившись внезапной перемене настроения Зепара. Он чувствовал, что Зепар что-то не договаривает. И понимал, что пока даже при всем желании ничего не сможет выведать у Зепара.
С минуту помолчали.
– Знаешь, а ведь у меня есть о чем с тобой поговорить, – сменил тему Ифрис. – С того момента, как я встретил этого мальчишку, Имана… Мне удалось с ним немного побеседовать. Сначала я удивился его рассуждениям. Думаю про себя: малец, а говорит как взрослый. И манера у него такая, совсем как взрослый себя держит. А выражение лица-то еще детское, пушка не видать… Потом – когда узнал от него же, что ты его наставник, – сразу все понял. Я так думаю, ты хочешь подготовить ребят к реалиям нашей проклятой жизни, но не слишком ли сгущаешь краски? Ведь ум еще юный, может и неправильно понять…
– Юн Иман, но не его ум. Про интеллект его я и вовсе молчу. Этот мальчишка – дар божий!
Ифрис снова улыбнулся, показывая всем своим видом, что не пристало неверующему упоминать Бога.
– Имана нужно беречь, – убежденно сказал Зепар, – у него жизнь предначертана, у него есть предназначение! Его судьба – стать великим человеком и покрыть себя вечной славой. А его манера мышления – этому не я его научил.
– Прям уж не ты? – не веря, усмехнулся Ифрис. – Тогда кто? Бог, в которого ты не веришь? – и Ифрис засмеялся. – Ну, хорошо, допустим, что не ты. Тогда отчего речи его твои напоминают? Ведь вижу, что мальчишка не до конца понимает смысл своих слов.
– Иман, этот юноша – провидец и знает больше нашего! Его мировоззрение и взгляды шире неба, а вера в справедливость сильнее желания жить и себя сохранить! – защищал мальчика Зепар.
– Да я и не спорю, – подняв руки с раскрытыми ладонями, отвечал Ифрис. – Но откуда у него такие мрачные взгляды на вещи? Злое, именно злое видение происходящего? Ведь есть в мире и другие краски, кроме чернильно-черных, радужные например?
– Я тебе говорю, что я тут не при чем! По крайней мере, прямых наставлений я не давал. И думать так я его не учил. – Зепар старался закончить разговор.
– Хорошо, прямых советов не давал. Но может, как-то невзначай наставлял?
– Что ты пристал, проклятый?! Говорят тебе, я ему лишь одну историю рассказал и все, а он сам себе придумал выводы! Спорить с ним не стал, ибо умозаключения его считаю правильными, – Зепар умолк, сложив руки на груди.
– Рассказал историю, говоришь?
– Да, историю!
– Интересно. Итак?
– Что итак?
– Как что? Рассказывай.
– Ишь, разбежался, навострил уши, а сам лежит! Я тебе что – бабушка, которая перед сном сказки внукам рассказывает?
– А тогда как прикажешь определить, кто прав, а кто нет? Как узнаем, кто мальчишку неправильно воспитывает?
Зепар почесал затылок, приложил кулак к губам и замолчал в раздумьях.
– Так уж и быть, расскажу. Но только ты не думай, что отчет тебе даю, я ради дела, ради мальца, так сказать…
– Да рассказывай уже! Думаешь, меня интересуют твои внутренние переживания? Меня волнует, как мальчишка до этого дошел! Волнует, что может пожертвовать жизнью за неправду, отдать ее ни за что.
Зепара оскорбило безразличие Ифриса к его чувствам; он медлил.
– Давай уже, рассказывай! – повторил Ифрис.
Зепар продолжал молчать еще с минуту, не отводя глаз от Ифриса. Затем, засмеявшись непонятно чему, начал пересказывать историю, которую он в свое время поведал Иману.
– Была одна корпорация – да что там, до сих пор существует; зарубежная, большая. Есть у нее и связи в высших кругах, и деньги в банки не помещаются. Такие люди не делятся ни с кем, оттого и богаты; не говорим уже о благотворительности, сам понимаешь. Так вот, эти самые люди, их корпорация имела филиал в Африке, еще в то время, когда средства массовой информации не были так развиты, как сейчас. Занималась корпорация производством высококалорийных напитков. Была при компании и научная группа, изобретавшая различные вкусовые добавки. Так вот, изобрели они, значит, очередной вкус. Он предполагал наименьшие затраты и хорошую маржу. Загвоздка заключалась в том, что его состав наносил вред здоровью человека. Продукт еще не поступил на рынки, когда ученые выявили опасный канцероген… И всего можно было бы избежать, но поставленное в курс дела руководство, гонясь за прибылью, не приняло жизненно необходимых мер. Был отдан приказ ученым, чтобы те подделали документы и дали заключение о незначительном, вполне допустимом уровне вредного вещества для здоровья потребителя.