— Спасибо.
— Пожалуйста. А теперь я пришлю Джимми и сделаю несколько звонков. Потом решу, что делать с платьем, принцессой и папой, потому что это меня скоро сожрет изнутри.
— Не вини его в этом. — Мама взмахом руки указала на кровать.
Лора поцеловала ее в щеку и вышла, вышла, чтобы отправить Джимми к свежеукрашенной маме.
Зал ожидания был оформлен в самых общих оттенках синего и серого. Потертости на стульях и узор ковра крайне раздражали Лору. Все свободные места были заняты, кроме тех, что находились рядом с кем — то. Она села на низкий, заваленный журналами столик лицом к окну. Хотелось побыть одной. Она хотела побыть одна. Отгородившись от всего мира, она прижала к уху телефон.
— Алло? — ответил сонным голосом Джереми. В Китае был час ночи. Услышав его голос, она чуть не разрыдалась, а он еще больше усугубил ситуацию. — Лора?
— Мама в больнице. Врач сказал, что завтра ей нужно сделать шунтирование, так что не думаю, что пойду на работу. Прости. Я постараюсь отвечать на электронные письма отсюда.
— Эй, там. Помедленнее. — Его голос охрип, и он закашлялся. — Подожди. — Он кашлял добрых пятнадцать секунд.
— Я могу перезвонить.
— Нет. Помолчи. Все хорошо. Я попытаюсь выбраться из Гуанчжоу, но, возможно, мне придется ехать через Гонконг.
— Что? Нет, Венди справится с офисом. Я буду консультировать ее по электронке.
Он снова закашлялся. Это происходило всякий раз, когда он просыпался, независимо от того, в какое время, и все что она могла делать — это расслабится и ждать.
— Ты в порядке? — наконец спросила она.
— Венди? — спросил он.
— О, Боже, ты прав.
— Не волнуйтесь. Пожалуйста. Я вернусь через два дня. Прости. Это лучшее, что я могу сделать.
— А я говорю, что нет никакой необходимости прилетать. Я буду в офисе не позднее утра вторника.
— С ума сошла? Я не на работу вернусь. Я вернусь к тебе.
Ей было трудно говорить после этого, и те долгие паузы, которые она выжидала ради него, ответили взаимностью сейчас, когда она старалась не шмыгать носом или не фыркать слишком громко в трубку:
— Я так волнуюсь, — сказала она между рыданиями. — Это из — за папы. Я даже не могу … слишком долго объяснять. Но если она умрет, я убью его. — Последнее слово прозвучало совсем негрозным писком.
— Она не умрет.
— А вдруг.
— Лора?
— Джереми.
— Мне нужно позвонить в авиакомпанию и улететь. Я перезвоню тебе?
— Скажи, что любишь меня, — попросила она.
— Ты любишь меня.
— Ты тоже меня любишь.
— С тобой все будет в порядке?
— Поторопись домой.
***
Джимми вышел из палаты, когда она вешала трубку, звеня ключами, очень сосредоточенный.
— Куда ты? — спросила Лора, будто бы он обязан был ответить ей.
— Заберу кое — какие вещи из дома. Тапочки, и по мелочи. — Он сжимал в руке листок бумаги, выглядя немного расстроенным, немного бледным и сбитым с толку. Она находила это странным для офицера полиции, который, вероятно, несколько раз истекал кровью.
Лора протянула руку к листу бумаги.
— Я пойду. Ты останься. — Он не дал ей список. — Дело вот в чем. ама думает, что если она попросит меня сходить за вещами, она побеспокоит меня, и она скорее побеспокоит тебя. Но держу пари, она не хочет, чтобы ты был в ее ящиках. На самом деле, держу пари, ей будет очень неудобно знать, что ты забираешь ее нижнее белье. Так что…
Она пошевелила пальцами, и он вложил в нее бумагу.
***
Она была рада уйти из больницы и заняться чем — то полезным. Ей никогда не удавалось усидеть на месте, и эта история с мамой действительно стала испытанием ее выносливости.
Собирая теплые мамины тапочки и носки, копаясь в ее шкафу в поисках удобной ночной рубашки и каких — нибудь памятных вещей, чтобы утешить ее в странной обстановке, Лора снова наткнулась на фотоальбом. Она открыла его. Папа. Везде папа. Она попыталась запомнить его лицо, но видела только Руби, пока не присмотрелась так внимательно, что фотография стала рассыпаться на зернистые точки. Даже когда она искала Барнаби с его аккуратным костюмом и косым пробором, ее глаза всегда возвращались к отцу, его стройной фигуре и мягким на вид волосам. Она изучила его лицо в поисках какой — то связи, но не нашла ничего.
Зазвонил телефон.
— Привет, Барри.
— Я снова готов скрасить твой вечер. Гарантирую, что на 25–й улице есть клуб, в котором ты еще никогда не была.
— У моей мамы завтра утром операция.