— Если он чувствует себя в безопасности, значит, и я тоже в безопасности, — ответил Сосо. — Если я докажу свою преданность, то уверен, смогу вернуться. Мне так обещали.
— Вы меня извините, но великий принц — сволочь.
— Будь мы сейчас на Брунико, тебя бы за это казнили. — Но Сосо улыбнулся и она не млгля понять, что это значит.
— Но мы находимся на пересечении Гансеворт и 9–ой в Нью — Йорке, и мы не казним людей за то, что называем вещи своими именами. Так что я не знаю, почему вы захотели вернуться на крошечный остров, где десять месяцев в году чертовски холодно, чтобы вами мог править тот, кто, как вы думаете, убил ваших друзей и который держал свою жену взаперти… и за что? Потому что она пыталась свергнуть его?
Сосо сложил пальцы вместе и посмотрел на нее.
— Попытка свергнуть принца весьма серьезное преступление.
Казалось, что у нее остался последний шанс завоевать его доверие.
— Разве эта ложь не доказывает, что ему нельзя доверять? С вами будет тоже, что и с Варнавой и Генриеттой, как только выйдете из лодки. И никто не узнает, что вы не просто споткнулись и упали. Или они скажут, что вы покончили жизнь самоубийством, как Самуэль. Или он закроет тебя на двадцать лет, а затем выследит, когда ты выйдешь, как моего отца. Почему ты ему доверяешь? — на минуту повисло молчание, во время которого Лора изображала беспомощное любопытство на своем лице вместо сжигающей злости.
— Ты из Нью — Йорка, милая? — спросил Сосо.
— Из Манхэттена.
— А что, если бы ты никогда не смогла туда вернуться?
— Люди всегда куда — то переезжают. Это происходит постоянно.
— А если бы это случилось с тобой?
— Нет. — Ее честный ответ был резок, и мог стоить ей разговора, но он, напротив, расслабил мужчину.
Он отодвинулся от стола и вытащил толстую книгу с полки за спиной. С громким хлопком швырнул фолиант на стол, открыв, казалось бы, случайную страницу. Джереми наклонился вперед, чтобы посмотреть, а Лору успокоило, что он смолчал, хоть и был внимателен.
Сосо ткнул на фотографию пляжа как с открытки.
— Это Брунико. — Полоса острых скал отделяла каменный особняк гостиницы от мягкого песка у воды. Он перевернул страницу, показывая реки и ручьи, окруженные скалистыми скалами и островками липкого мха, множество заснеженных гор, а затем мост, тоже каменный, построенный в таком же стиле, как и отель. Мост пересекал широкий приток, становясь частью ландшафта. Она взглянула на Джереми, гадая, заметил ли он сходство между ними и видел ли когда — нибудь менее привлекательное место для отдыха. Но его лицо осталось нечитаемым.
— У вас есть фотографии инаугурационного бала? — спросила Лора. — Вы там были?
— Был. Мы с Генриеттой были при дворе с детства. А это я с принцессой.
Принцесса и здесь затмевала всех. Хотя Сосо и другая женщина, похожая на Генриетту, стояли рядом с ней, казалось, что их даже не видно в том свете, что излучала Филомена. На ней было простое синее платье, закрепленное на плечах, с ниспадающей на передний шов складкой.
— Где она сделала это платье? — спросила Лора.
— На Брунико. Шафрановое платье требовало особого мастерства. Во всем остальном мы обходимся своими силами.
Лора снова взглянула на Джереми. Он уставился на фотографию великого принца и Филомены вверху страницы. И снова принцесса заняла половину фотографии своими длинными черными волосами и солнечной улыбкой.
Затем Сосо указал на каменный коттедж, окруженный деревьями и кустами.
— Мой дом. Это моя жена. Моему младшему сыну сейчас два года. Я не видел его восемь месяцев. Я хочу домой. — Дом стоял на заливаемом дождем куске скалы под низким серым небом. На краю крыши черной линей расположились вороны. Такой дом мог полюбить только бруниканец, хотя, возможно, Сосо думал о Манхэттене точно так же.
Лора перевела взгляд от моста, к отелю, а затем к каменному коттеджу.
— Послушайте, у вас есть какой — нибудь лагерь для заключенных или что — то похожее? Общественные работы?
— В тюрьмах народу очень мало.
— А дом вы заказали у моего отца? — Она указала на дом, оформленный в том же стиле, что и мост и гостиница.
— Это он предложили сделать. И я хочу вернуться к этому всему.
— Вашему сыну два года. Вы подали заявление о предоставлении статуса беженца пятнадцать лет назад.
— Можно тайно приплывать и покидать остров, если знаете маршрут, и у вас есть лодка. — Сосо закрыл альбом и положил обратно на полку. — Я хочу снова увидеть своих детей и жену. Если мне придется солгать, чтобы вернуться, я сделаю это. Мне нужна была твоя поддержка, и твоей матери тоже. Но если вы не можете или не хотите, понимаю. Я прошу только, чтобы вы мне не мешали.