Когда Трин узнала про билеты, то сразу же позвонила Деймону и отменила их встречу. Он не имел ничего против, тем более, что в её голосе было столько счастья. Он сказал ей, что сегодня его звали работать в «Posse», но из-за их планов он отказался. Хотя, быть может, он всё же сыграет там вечером, раз их планы изменились. А так же, сказал ей не переживать из-за этого, раз у них на руках билеты в первый ряд, да ещё и есть возможность провести весь вечер с девочками, и она послушала его совета.
Их лимузин припарковался возле MGM Гранд, и они прошли через вестибюль в переполненный зал. Ое вмещал практически семнадцать тысяч человек, и все они уже кричали в ожидании шоу Хлои.
Трин была поражена таким количеством людей. Она уже бывала раньше на подобных шоу в Медисон Сквер Гарден дома, и этот зал обладал подобной атмосферой полного воодушевления, выпрыгивающего из груди сердца и гипнотического состояния. Это был выброс адреналина в чистом виде. Не было ничего круче людей, заряженных эндорфинами на одной музыкальной волне.
Когда они наконец-то прошли последний барьер и попали в свою секцию, Майя взяла Трин за руку. Она практически подпрыгивала от счастья.
— Не могу поверить, что это все на самом деле.
— Один день из жизни Брайны Тёрнер. — Трин откинула назад волосы.
Майя рассмеялась.
— Она лучшая.
— Определённо.
— Можете поверить, что это наши места? — заверещала Стейша. Она вскинула руки вверх и стала кружиться в танце. — Мне плевать, с кем тебе пришлось переспать, чтобы раздобыть такие билеты. Я полностью одобряю.
— Как думаете, она начнёт или закончит концерт песней «Heartbreaker»? — спросила Майя.
— Это же моя любимая песня, — пропела Стейша.
— Закончит, — без энтузиазма ответила Брайна и устроилась поудобнее в своём кресле.
— Бри, ты меня убиваешь, — сказала Майя. Мы все знаем, что ты ненавидишь Хлои. Зачем доставать билеты, если собираешься ворчать весь вечер?
— Я не ворчу, — возмутилась она. — А билеты достала, потому что знаю, как вы любите её музыку. Вот и всё.
— Но, правда… почему ты так её ненавидишь? — спросила Трин. Брайна всегда избегала ответа на этот вопрос.
— Я её не ненавижу.
— Но и не любишь.
Брайна пожала плечами, и тут свет в зале стал тускнеть оповещая о начале концерта, и какая-то девушка запищала ей прямо в ухо. Брайна обернулась, чтобы взглянуть на неё, и выдала пару ласковых, которые скорее всего не стоило говорить старшекласснице. Стейша только хихикнула и опустилась на своё место, предвкушая выход на сцену музыканта Мэтта Томсона, который должен исполнить свой сет.
Трин устроилась рядом с Брайной.
— Ты когда-нибудь расскажешь мне правду? — спросила она.
— Нет, — тут же ответила та. — Это древняя история, и я хочу, чтобы она такой и оставалась.
— Ты умеешь хранить обиды, как никто другой.
Ярко голубые глаза Брайны впились в её.
— Такое ты бы тоже не простила. — Трин только было открыла рот, чтобы задать ещё вопрос, но Брайна опередила её. — Давай оставим этот разговор, хорошо?
Трин вскинула руки вверх и откинулась на спинку сидения.
— Хорошо. Прости. Спасибо за билеты, хоть она и не входит в число твоих любимчиков.
— Что угодно, ради моих подруг, — сказала она, и тут свет совсем погас.
С появлением Мэтта толпа взревела, он был новым артистом, но благодаря его сотрудничеству с Хлои, его музыка уже во всю звучала на радио. Трин слышала несколько его композиций, и была рада, что именно он начет концерт.
Следующей на сцену вышла Хлои и, как и предсказала Брайна, песню «Heartbreaker» она придержала на финал шоу. Даже Брайне понравилось. Если забыть, кто поёт, то песни ей на самом деле даже очень нравились. Хлои была прекрасным артистом, и Трин просто не верилось, что они с ней одногодки. Пока Трин тратила свое время в колледже, Хлои ездила с туром по всему миру, давала аншлаговые концерты и снималась в кино. Вот это жизнь!
— Спасибо. Спасибо. Спасибо, — пищала Трин, крепко обняв Брайну. — Это было незабываемо.
— Серьёзно, Бри, ты превзошла саму себя, — сказала Майя. — Это стоило отмененного свидания.
— Определённо, — поддержала Стейша.
— Мне тоже было весело, — призналась Брайна. — Настолько, что я ни капли не жалею, что у нас есть ещё и вот это, — она достала мерцающие голубые пропуски, с белыми буквами на них «Закулисье».
Глаза Трин округлились от удивления.