— Я правда не знала, случайно проговорилась Полу. Он только сказал мне, и я позвонила, — виноватым голосом прошептала она.
Прикрыв глаза, выдохнула сквозь зубы. Неужели, она теперь всю жизнь будет чувствовать себя виноватой?
— Мэй, всё впорядке, — посмотрев на подругу, приподняла уголки губ в подобие улыбки, — я впорядке. Ты не виновата, никто не виноват.
Я надеялась, что этого будет достаточно, чтобы убедить её. Хватит мне моих внутренних страданий, ещё не хватало тоскливой мордашки Мэй рядом. Главное, она не смотрит на меня с жалостью. Подруга прекрасно знает, как я ненавижу это чувство.
— Что ты будешь теперь делать?
Пожав плечами, подтянула лямки рюкзака.
— Жить, Мэй. Я буду жить дальше.
Не дав больше сказать ей и слова. Вышла из дома, быстро направляясь к машине. Мне нужна тишина. Её могут дать только горы.
Да, я спокойна. Спокойна внешне в то время как душа истекает кровью. Я не буду крушить всё, что находится рядом. Не буду устраивать истерики, чтобы вызвать жалость. Это худшее чувство которое есть в людях. Жалость - это никчемность. Она не способна помочь. Она убивает так же как и предательство. Это не худшее, что было в моей жизни. И думаю, не последняя ошибка. Я просто чувствую себя дурой, которая сама залезла в логово хищника. Глупая мышка, попавшая в лапы коварного лиса.
Ощущение холодного камня под пальцами. Напряжение каждой мышцы в теле. Это мой личный способ очистить мысли. Найти свою точку опоры, чтобы не сойти с ума. Сцепив зубы, я поднималась всё выше и выше. Дальше от земли, подальше от всех тех, кто напоминает о моей ошибке. Поднимаясь без страховки, я думала лишь о технике. Никаких второстепенных мыслей. Кто-то истерит выплескивая обиду, я же просто её вытесняю.
Сосредоточившись на подъеме, на время, но я смогла избавится от удушающей боли внутри. Ещё немного, и весь мир окажется у моих ног. Мир станет слишком маленьким, чтобы он имел для меня значение.
Я могу лгать всем, улыбаться, говорить, что всё хорошо. Но себе солгать невозможно. Мне больно, больно настолько, что я готова в следующий раз провести острым лезвием по веревке, чтобы ощутить свободное падение перед всепоглощающей тишиной.
Усевшись на вершине, улыбнулась сквозь слезы. Казалось подними я руку и смогу на ощупь узнать насколько мягкие облака. Да, я представляю их мягкими и нежными как молочная пенка. Небесные перьевые подушки, вот как я их называла с самого детства. Они плавно скользили по небесной глади, словно парусники морскими синими водами.
Слабый ветер ласкал лицо, поднимал ввысь выбившие пряди волос. Так приятно. Мне спокойно и уютно. Зачем я променяла всё на любовь, ту которая разрушила жизнь тысяч людей на планете. О ней говорят как о чем-то прекрасном. Что-ж, я была одной из тех глупцов, кто поверил, что так есть на самом деле. Ошиблась, так как ошибаются многие. Нужно забыть, как бы мне не было больно, я обязана забыть.
Достав из рюкзака бутылку с водой, смочила горло. Вернув её обратно, вдохнула полной грудью. Для кого-то горный воздух может быть тяжелым, может давить на грудь. Он может вскружить голову, но для меня это родное. То, что я называю своим домом.
Вернулась я, когда городок поглотили сумерки. Мэй звонила мне несколько раз. Видимо беспокоиться. Один пропущенный от Пола и даже от Даррена. Неужели они решили объяснится за своего друга? Забавно было бы это послушать. Не то, чтобы это было нужно. Но любопытно.
Заглушив мотор около своего дома, вышла с машины. Душ и спать, вот всё, что я хотела. Можно ещё поесть, кажется последнее, чтобы было в моем желудке, это бутылка воды пару часов назад.
Но знала бы я, какой меня ожидает сюрприз. Толкнув дверь, на секунду замерла на пороге, увидев Райана в моем доме. Сердце кольнуло. Я не была готова, посмотреть на него так быстро.
— Где ты была? — недовольно проговорил он, сжимая кулаки.
Удивленно приподняв брови, сбросила с плеч рюкзак.
— Я не обязана, вам отчитываться, мистер Сандерс, — моим голосом можно было замораживать реки, но я должна выглядеть равнодушной.
— Мелисса, — прошептал Райан, — позволь всё объяснить.
Оперевшись бедрами о комод, сложила руки на груди. Если Райан хочет исповедаться, так и быть, я буду пять минут священником.
— Говори. Говори как долго ты собирался мной играть? Как долго хотел скрывать, что женишься. А что потом? Выслал бы приглашение на свадьбу? — от каждого моего слова, он вздрагивал как от удара. Но я не верила. Теперь, я не верила ни единому его слову и эмоции.
— Не нужно так, Мел, — поднявшись, Райан сделал один шаг в мою сторону, но увидев предостерегающий взгляд остановился, — я не врал тебе о своих чувствах.